картой в пункте оплаты в Дурдане, объехал Париж по кольцевому бульвару и по трассе А1 въехал в Руасси.
Припарковавшись на втором уровне подземной парковки (проезд J), он положил парковочную карту в бумажник и поспешил к стойкам регистрации Air France. С облегчением избавившись от чемодана, весившего ровно 20 кг, он протянул свой билет женщине за стойкой, попросив выбрать ему место в салоне для курильщиков у прохода. Молчаливо-улыбчивая сотрудница авиакомпании кивнула и, проверив наличие мест на компьютере, вручила ему билет и посадочный талон. «Посадка в терминале В в 18 часов» – уточнила она.
Пьер прошел досмотр заранее, чтобы пройтись по магазину беспошлинной торговли дьюти-фри. Он купил бутылку коньяка (сувенир из Франции для азиатских клиентов) и коробку сигар (для себя лично), не забыв положить чек в бумажник вместе с дебетовой картой.
Он пробежал взглядом по роскошным витринам с украшениями, одеждой и парфюмерией, остановился в книжном отделе, пролистал несколько журналов и выбрал простенькую книжку в дорогу – путешествия, приключения, шпионаж, – а затем неторопливо продолжил свою прогулку.
Наш герой наслаждался ощущением свободы, складывавшимся из облегчения от сданного багажа и более тонкого, личного чувства уверенности в том, что теперь, положив посадочный талон и пройдя контроль, он «в полном порядке» и нужно лишь ждать дальнейшего развития событий. «Только ты и я, Руасси!»[1]: в этих переполненных людьми местах, где тысячи индивидуальных траекторий пересекались незаметно друг для друга, возникало неясное чувство, сродни очарованию безликих ландшафтов, пустырей, новостроек, вокзальных перронов и залов ожидания. В таких местах случайных встреч часто проскальзывает мимолетное ожидание приключений, смутное предвкушение новых событий, которых просто нужно дождаться.
Посадка прошла без происшествий. Пассажиры с буквой Z в посадочном талоне приглашались на посадку последними; Пьера слегка позабавила бессмысленная толкотня пассажиров X и Y на выходе из шаттла.
В ожидании взлета и раздачи прессы он пролистал журнал авиакомпании и представил себе примерный маршрут полета: Гераклион, Ларнака, Бейрут, Дхаран, Дубай, Мумбай, Бангкок – больше девяти тысяч километров в мгновение ока и несколько названий, иногда всплывавших в новостях. Затем он взглянул на прейскурант беспошлинных товаров, удостоверился в том, что кредитные карты принимаются к оплате на межконтинентальных рейсах, с удовольствием пробежался по перечню особых условий для пассажиров бизнес-класса (благодаря разумной щедрости своей компании к таковым относился и он): «В аэропортах Шарль-де-Голль-2 и в Нью-Йорке салоны Le Club предоставляют своим пассажирам возможность отдыха, использования телефонной связи, факса или связи по сети Минитель, а также индивидуальный подход и повышенное внимание к каждому пассажиру. Новые сидения Espace 2000 повышенной вместимости и комфортности снабжены регулируемыми сидениями и подголовниками…». Уделив немного внимания цифровому пульту управления своим креслом Espace-2000, он снова погрузился в изучение рекламы в журнале: гладкие, обтекаемые формы новых автомобилей, несколько фотографий крупных отелей международной гостиничной сети, немного пафосно представленных как «средоточия цивилизации» («Мамуниа» в Марракеше, «бывший роскошным дворцом до того, как стать роскошным отелем», «Метрополь» в Брюсселе, «бережно хранящий атмосферу роскоши XIX века»). Затем ему на глаза попалась реклама автомобиля, носившего то же название, что и его кресло: Renault Espace. «Иногда оно приходит без предупреждения. Захватывает – и не отпускает. Непреодолимое желание собственного пространства. Подвижного пространства, которое может увлечь вас далеко. Пространства, в котором все под рукой». В общем, совсем как в самолете. «Это пространство уже внутри вас. Нигде на Земле вам не будет так хорошо, как в Renault Espace», – игриво заключила реклама[2].
Наконец самолет взлетел. Быстро пролистав следующие страницы, Пьер уделил несколько секунд статье о «гиппопотаме – хозяине реки» (Африка как «колыбель легенд» и «зачарованный, колдовской материк») и просмотрел репортаж о Болонье («Влюбленным можно быть везде, но влюбиться в город можно только в Болонье»). Яркое пятно англоязычной рекламы японского камкордера на секунду привлекло его внимание («Яркие краски, сочный звук, непрекращающееся действие – все это может стать Вашим навсегда»); в голове в очередной раз начал звучать припев из песенки Шарля Трене, услышанной в автомобиле по дороге в аэропорт, и Пьер подумал, что строчка «фотография, старая фотография моей юности…» скоро не будет иметь для будущих поколений никакого смысла. Краски настоящего, запечатленные навсегда камерой, будто замороженные в морозильной камере. Под конец реклама карты Visa его немного успокоила («Принимается к оплате и в Дубай, и в любом пункте Вашего назначения. Путешествуйте в полной уверенности с картой Visa!»).
Еще один взгляд – на сей раз на книжные рецензии – задержался на описании, вызвавшем профессиональный интерес. Речь шла о книге «Euromarketing»: «Гомогенизация потребностей и потребительского поведения является частью мощных тенденций, характеризующих новую международную среду функционирования предприятий… В данной книге обсуждаются многие