itle>
Он звал её.
– Молли…
Тихий шёпот разносился эхом в её черепной коробке, отдавался болью, пульсирующей, но такой нужной сейчас. Она была благодарна возможности всё ещё быть живой. И одновременно с этим стала острее чувствовать монстра внутри себя. Он пробивался сквозь её тело, пронзал вены и нервы, а своими когтями рвал кожу. Всё, лишь бы выбраться наружу и показать себя таким, какой он есть.
В тот момент, когда девушка очнулась на влажной траве, над её головой светила луна.
Страх холодной рукой сдавил сердце.
Она дёрнулась, садясь на холодную землю и прижимая к груди окровавленную руку. Прислушалась к тайной музыке ночи. Оглянувшись по сторонам, попыталась подняться, облокачиваясь на кирпичную стену.
Резкая боль в ноге, накатывающая беспрерывными волнами, не дала девушке завершить начатое. Подобную боль она чувствовала несколько лет назад, когда, катаясь на велосипеде, не справилась с управлением. Даже тогда Молли не плакала, а сейчас рыдала в три ручья, всхлипывая и вытирая здоровой рукой грязные дорожки с щёк.
За ней гнались от силы два человека, и она прекрасно знала, кем они являлись. Её настигли слишком быстро, каким-то странным образом узнали её настоящую, подлинную ипостась.
Девушка подняла голову и посмотрела на небо. Яркая луна давала хоть какой-то свет, но его оказалось недостаточно. Раненая сделала ещё один шаг и упала на землю, прижимаясь спиной к сырой стене заброшенной церкви. У неё сбилось дыхание, сердце стучало неимоверно быстро, даже с перебоями, пульсация нарастала в голове. Должна вот-вот взорваться, волнами вот уже доходила до своей кульминации.
А потом всё прекратилось.
Взрыв произошёл за секунду и сразу стих, но кровь собралась во рту, стекала по уголкам губ и окрашивала футболку. Её собственная кровь казалась до ужаса противной и тошнотворной.
Гадкой, словно яд.
Другим бы она показалась восхитительной.
Молли вздохнула и попыталась снова встать. Опять чувствуя себя слабой, она мелкими шагами шла вдоль стены и всхлипывала. Вот так умереть – за то, что не человек.
Девушка прижалась к стене, жадно хватая губами воздух. Рука и нога были сломаны. Выбраться не получится. И что теперь? Умереть из-за одной ошибки?
Какой?
Ошибка в её матери. Ошибка в её родственниках. Ошибка в её семье по линии отца.
Молли тяжело вздохнула. Она помнила, что перед тем, как потерять сознание, она успела пробежать целую милю от придорожного маленького магазина для дальнобойщиков, но до их городка было ещё слишком далеко. Пока бежала, в неё стреляли тонкими иглами, её даже сбила машина. Кто-то настойчиво желал ей смерти.
«Молли, ты родилась обычной», – так твердила мама, но парень
[тот, кто всегда должен спасать]
девушки был другого мнения. Молли понимала, что всегда выглядела жалко, что никогда не была достойна его любви.
«Слишком необычная для обычных…»
Почему она вспомнила его слова именно сейчас? Его голос, хоть и нереальный, успокаивал лучше любой классической музыки. Почему она даже на грани смерти вспоминала о любимом парне?
Неужели потому, что он стоял перед Молли прямо сейчас, смотрел голубыми глазами, которые девушка любила больше своей жизни? Она даже не заметила, как он вышел из ночной темноты. Она и не думала его здесь увидеть, ведь дом парня располагался совсем в другой стороне. Но девушка смотрела на него – он был таким высоким. Она смотрела на него и восхищалась, и не понимала, – ничего, даже будучи на грани истерики. Девушка хотела быть на его месте, хотела, чтобы все восхищались ею, как восхищаются её парнем.
Его имя крутилось заученной наизусть молитвой: «Пол Томпсон». Все, чёрт возьми, в её мире знали имя этого человека. Все знали его судьбу.
И только сам Пол не стремился убивать людей.
Он сделал несколько шагов в сторону церкви, выискивая кого-то взглядом, а Молли сильнее вжалась в стену. Да, это её парень, и она любила его, но… стало страшно.
– Молли, милая!
На его шее выступила жилка. Молли облегчённо вдохнула свежий воздух и попыталась отойти от стены. Эту старую церковь, к которой прислонялась девушка, уже давно закрыли, но это было единственное место в округе, где можно было спрятаться. Заметив его удивлённый взгляд, девушка открыла рот, чтобы признаться. Признаться не ему – себе. И не смогла.
Прыгая на здоровой ноге, она подскочила к нему и обхватила за шею. Сломанная рука болталась вдоль тела. Молли не чувствовала в парне нежности, будто это уже и не он был. Будто его подменили. И подменили в ту самую секунду, когда она вышла из своего укрытия.
– Ты как, Молли? – он гладил её по волосам и губами касался горячего лба. Смотрел с нежностью.
Всё ещё любил её.
Ах, нет, всё тот же. Пол всё так же заботился о ней. Молли отстранилась,