ано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Осень 1925-го года у Есенина выдалась тяжкой
В каноническом есениноведении принято считать, что в на-чале сентября, в поезде Баку – Москва, Есенина не пустили в ва-гон-ресторан и он поднял шум. Дипкурьер Адольфа Рога сделал ему замечание. В ответ Есенин оскорбил его на национальную тему. И Рога подал в суд.
На самом деле в суд подало Министерство иностранных дел СССР за нападение на дипкурьера – якобы, Есенин рвался к не-му в купе, вовсе не для того, чтобы дать по этой самой морде, а отобрать государственной важности секретную почту.
Поэт Иван Грузинов:
– «1925 год. Осень.
Ранним вечером в моей комнате собрались поэты, издатели и одна московская поэтесса. Человек шесть.
Все пришли случайно».
Дело происходит в Москве,
в Столешником переулке, дом №5 кв. №12.
Это центр, у памятника Юрию Долгорукому (тогда памятника Свободы) – Союз поэтов совсем рядом – удобно
и у Грузинова всегда поэтическая туса.
Он живёт у сестры, которая, то ли сама замужем за работни-ком типографии ОГПУ, то ли муж её там работает – но, скорее все-го, это коммуналка – в ней у сестры с мужем две комнаты, одну из которых отдали Грузинову.
Грузинов:
– «Явился Есенин.
Он был каким-то вялым.
Молча сидел в кресле.
Вид у него был усталый, измученный.
Казалось, он только что пережил неприятные минуты».
А неприятностей у Есенина в ту осень было – немало: народ-ный судья Липкин пытается объединить пять ранних уголовных дел Есенина:
1. дело №1 – от 11/Х-1923 г.
«Дебош, драка, хулиганство в кафе «Стойло Пегаса»
на Тверской ул., 15/IX-23 г.»
2. дело №2 – от 20/I-1924 г.
«Хулиганство в кафе «Домино» на Тверской и буйство
в отделении милиции»
3. дело №3 – от 9 февраля 1924 г. «Скандал в кафе «Стойло Пегаса»
4. дело №4 – от 23 марта 1924 г. «Драка на Тверском буль-варе»
5. дело №5 – от 6 апреля 1924 г. «Дебош и драка в Малом театре».
Эти дела Есенину удалось в своё время с помощью высоких покровителей отложить в долгий ящик.
+
наверняка, судья не прочь добавить ещё и четыре задержа-ния ОГПУ – если все дела дойдут до суда, мало Есенину не бу-дет – даже по году на дело – 10 лет Соловков гарантировано.
+
неприятности личного порядка с женой Софьей Толстой,
которая, кроме рогов с писателем Пильняком и ещё кое-че-го, неумно спасая мужа от уголовного преследования, вовлекла его в сложнейшую политическую интригу с участием главного редактора журнала «Красная Новь» Александра Воронского,
ярого сторонника Троцкого,
посла СССР в Англии Христиана Раковского, тоже троцкиста
и… Дзержинского, в то время уже союзника Сталина —
председателя ОГПУ Раковский с Воронским пытаются втянуть в предсъездовские игры со Сталиным – коммунисты готовятся к XIV-тому съезду партии, на котором Зиновьев с Каменевым
(и Троцкий сам по себе)
решили свалить Сталина.
В итоге – в конце ноября Есенину приходится лечь в платное отделение психиатрической клиники и купить себе спасительный диагноз – Delirium tremens — белая горячка – в народе ласко-во – белочка.
Так проходила осень…
Иван Грузинов:
– «Есенин был недоволен поэтессой: она почему-то ему не нравилась.
Начал по адресу поэтессы говорить колкости…»
Короче – пришёл скандалист Есенин.
Безо всяких паркетных церемоний за новым уголовным де-лом…
Грузинов:
– «Не обижай её, Серёжа! Она – Есенин в юбке, – сказал я.
Есенин замолчал и оставил поэтессу в покое.
Приятели пробыли у меня недолго. Каждый куда-то спешил. Быстро начали расходиться».
То есть – Есенин всех разогнал.
Вот такой вот склочный самодур – на всех кидался.
Но больше всего – на какую-то поэтессу.
Как говорила