Я вовсе не собирался писать это произведение. Оно получилось само. Захотелось немного отдохнуть от военной темы – уж слишком много она забирает сил. Задумка была – составить путеводитель по довоенному Грозному. По городу, которого уже нет, и никогда не будет. По городу, который сохраняется только в наших воспоминаниях. Который, к великому сожалению, всё время тает, истончается, так как всё больше моих земляков уходят в мир иной. Но оказалось, что: во-первых, подобные произведения уже есть. Например, замечательные мемуары С. М. Федосеева (http://www.litsovet.ru/index.php/author.page?author_id=9006). Во-вторых, обнаружилось, что не справляюсь я с этим жанром. В путеводитель наглым образом вплетался сюжет и, что я только с ним ни делал, исчезать не хотел. Мало того, сюжет начинал диктовать мне свою волю. Бороться с ним было очень трудно и, наконец, я сдался. И возникло то, что возникло. Странная смесь путеводителя, мемуаров, грозненских баек. И всё это для интереса и стройности объединено единым сюжетом. Так как историю нашего города нельзя назвать весёлой, то и сюжет вышел соответствующий. Зато я постарался собрать как можно больше известных мне весёлых и фантастических случаев, произошедших в разное время в Грозном. Я затрудняюсь определить жанр того, что у меня вышло. Скорее всего – это фантастико-ностальгический путеводитель по городу, которого нет. Но такого жанра нет, поэтому – пусть будет повесть.
И, наконец. Все совпадения имён, фамилий, ситуаций являются случайным.
А может, и не все. А может, и не являются.
Фантастико-ностальгические сны о Грозном
Ночь и тишина, данная на век
Дождь, а может быть падает снег.
Всё равно, – бесконечно надеждой согрет,
Я вдали вижу город, которого нет…
Регина Лисиц
Пролог
Корова кокетливо взмахнула хвостом и на землю шлёпнулась дымящаяся лепёшка. В асфальте сразу же образовалась аккуратная воронка, оттуда повалил чёрный дым, закрутился спиралью и исчез. Воронки не было и следа, а на её месте – прямо на асфальте – обнаружилась надпись: «Осторожно – МИНЫ!»
Евгений Борисович примерился, наступил прямо на центр предупредительной надписи и проснулся.
Электронные часы светились неприятными цифрами – 02:02. Затем правый глаз мигнул – 02:03. Мягко шуршал кондиционер, где-то далеко надрывалась от возмущения автосигнализация.
Нет, ну надо же – какая ерунда снится! Всё-таки зря он вчера ввязался в этот дурацкий спор на форуме. Теперь вот даже и во сне покоя нет. И было бы из-за чего! Тоже мне важная тема – ходили ли коровы по центру Грозного. Чёрт знает что! Взрослые все люди, у многих внуки уже, а ведём себя как пацаны, ей богу. Надо же додуматься – коровы в центре города! Да не было такого никогда, уж с шестидесятых годов – точно. Скорее всего, народ просто поприкалывался, отходя от дневных стрессов, а он воспринял всё слишком серьёзно. Вот теперь приходится терпеть как расплату.
02:04. Снотворного, что ли, выпить… Хоть бы что-нибудь хорошее приснилось. Про Грозный, конечно… Но только не про войну. 02:05.
Сон N1. Прекрасное далёко
– Московское время десять часов, – объявила бодрым голосом пластмассовая коробка радиоточки. Затем в ней что-то заскрипело и уже другой, смутно знакомый, голос произнёс. – Значит, про войну не хочешь? Ну-ну…
Женя удивлённо повернулся к радио, задев при этом рукой банку с водой. Банка опрокинулась, жёлто-бурая от краски вода хлынула на стол. Женя ойкнул, бросил кисточку и поспешно убрал со стола прикреплённый к фанерке рисунок. Вода не успела сделать своё чёрное дело, и шедевр не пострадал.
А в том, что это именно шедевр Женя почти не сомневался. Рисунок изображал родной Грозный в далёком-далёком будущем, в двухтысячном году. Город получился одновременно и узнаваемым и совершенно фантастическим со всеми этими подвесными дорогами, летающими платформами, силовыми куполами над заводами и прочими достижениями науки и техники.
– Спас, да? Молодец! Помечтай, помечтай, пока можно, – раздалось сзади.
Женя повернулся. Опять радио! Чёрт-те что. Не бывает же такого. И голос какой противный!
– Мало ли чего не бывает, – обидчиво произнесла коробка. – А что голос противный – так это не ко мне, это ты, дружок, сам виноват. Ишь, от горшка три вершка, а туда же… Может, ты думаешь еще, что художником станешь?
– А может и стану! – не выдержал Женя, забыв, что разговаривает с радиоточкой. – Чего, нельзя?
– Помечтай, помечтай, – засмеялась противная коробка, но вдруг оборвала смех и грустно поведала. – Только ни фига ты никем не станешь. Так и будешь… мечтать.
– Почему это?! – Женя едва сдержал слёзы. – Брешешь ты всё. Брешешь!
– Может, и брешу, – согласился голос немного тоскливо, – может и станешь. Если будешь слушать и главное, если будешь помнить:
А мир устроен так, что все возможно в нем, Но после ничего исправить нельзя.