Сергей Протасов

Обязательно должна быть надежда. Следователь Токарев. История вторая


Скачать книгу

ожилого мужчину впереди, пытающегося прикурить на резком, морозном ветру. «Странно, – подумал Эдуард. – Что он тут делает в темноте? Почему курит?» Тем временем старик, старясь втянуть слабое пламя зажигалки, весь свернулся внутрь, захлопнул створки пальто, как огромный двустворчатый моллюск.

      – Здравия желаю, Владилен Феликсович, товарищ бывший полковник, – весело окликнул человека Эдик, остановившись в полуметре за его спиной.

      Моллюск вздрогнул, но не повернулся.

      – Как же вам не стыдно-то? – не унимался на свою голову молодой человек. – Сигареты курите, по улицам ходите, а представляетесь слабым инвалидом. А ну-ка, кру-у-гом!

      Фонари тускло освещали улицу сквозь плотный снег. Завернутая в пальто фигура выдала густое облако дымного пара и медленно повернулась. В лицо Эдика вцепились два колючих, маленьких, глубоко посаженных, глаза, подчеркнутых кривой неприятной улыбкой. Человек пристально разглядывал юношу, веселые искорки раскатывались в его зрачках.

      – Так ведь я это… того… – настороженно прошамкал он. – За пирамидоном только вышел – и сразу назад. А что, нельзя? Почему же?

      – Конечно, нельзя, – Эдик понял, что обознался, но не был уверен. – Вы живете-то, допустим, где? Как вы сюда, добрались? Это вы вообще?

      – Само собой, я. Кто же еще? Я и есть, собственной персоной, у меня лично никаких сомнений нет и быть не может, – незнакомец тягучим голосом, как сладкой патокой, склеивал Эдика, не сводя острого взгляда. – Был бы не я, сразу бы так и сказал – мол, не я это, дорогой прохожий, не знаю вашего имени-отчества, обозналися вы. А так зачем же? А что?

      – Ну, вы же не Бабин? Не Владилен Феликсович?

      – Кто, я? Это как посмотреть…

      – Извините, я вас, кажется, перепутал, – признал наконец Свекольников ошибку. – С одним старым полковником. Вы действительно очень на него похожи, почти как брат-близнец, только чуть моложе, по-моему. Извините еще раз, я тороплюсь очень, да и замерз. Пора мне.

      – Стой! – незнакомец крепко схватил Эдика за рукав и выронил сигарету. – Подожди, сынок, не убегай. Ты сказал «близнец». Это же крайне важно! Брат! Нашелся? Не может быть! Вот так вот, ни с того ни с сего! Где он? Кто он? Как его найти? Ты не понимаешь, это… – Он мелко затрясся, не в силах сдержать волнения. Его ноги подкосились и он повис, уцепившись одной рукой за Эдика, а другую приложив к сердцу.

      – Да что ж это такое-то?! – почти прокричал молодой мужчина. – Держитесь давайте! Этого мне еще не хватало. Тут кафе совсем рядом, пойдем. Надо вызвать скорую!

      – Не надо скорую, – хрипел похожий на полковника мужчина, закатив глаза, но не ослабляя хватки, – не надо! Мне уже лучше, лучше, сейчас пройдет. Это сердце.

      Еле передвигавшего ногами незнакомца Свекольников, под неодобрительным взглядом официантки, затащил в кафе и бросил на свободный стул. Эдуард заказал себе кофе, а ему воды. Тот отогрелся, стянул с лысой головы вязаную черную шапочку, провел ею по лицу, проморгался и мелко затараторил:

      – Такая радостная новость, вот сердце-то и екнуло. Я искал его всю жизнь и благодаря вам, кажется, нашел. Запомните эту дату, юноша, – 1 февраля 2006 года от Рождества Христова. Такая радость! Боже ты мой, уже и не чаял. Как замечательно, что мы встретились. Вот так вот, случайно. Почти как в песне: «В тревоге мирской суеты, – неожиданно пропел он. – Тебя я увидел, но тайна твои покрывала черты». Кто ты, таинственный незнакомец?

      – Я-то понятно кто, а вас как прикажете…

      – Мне без газа. Сейчас, конечно, больше подошел бы коньячек! – неожиданно, слабым еще голосом объявил дед, скосив глаза на поданную для него воду. Брови Свекольникова взлетели. – За встречу полагается. Или лучше водочки. Теоретически. Но, как говорится, пьянству бой. Так вот. Провидение мне вас послало, молодой человек. Других объяснений не нахожу. Только сегодня вещий сон видел. Вообразите: мороз под сорок, я бью в рельс, а рельс раскалывается, как ледяная скульптура, и осколки начинают таять. Это зимой-то! Просыпаюсь, думаю, как говорится, глядя в потолок остановившимся взглядом: «Что бы это могло значить? То ли дорога дальняя и казенный дом, то ли денежный перевод, известие или что еще». А?

      – Не знаю. Я не разбираюсь в толкованиях. Вам сонник купить надо.

      – Да чего тут разбираться? – голос деда постепенно наполнялся силой. – Пойми же ты, я искал брата всю жизнь. Что смотришь? Ясно тебе это или нет?

      Пораженный напором, Эдуард кивнул, разглядывая широкий лоб, хищный крючковатый нос, ввалившийся рот, тонкие губы и глубокие носогубные складки нового знакомого.

      – Ничего не знал о нем почти с рождения, знал только, что у меня есть где-то старший брат. Должен быть. Мы действительно очень похожи, так мамочка говорила. Всё как в индийском кино, – усмехнулся младший, видимо поймав вдохновение. – Разлученные цыганами дети. У одного – блестящая карьера и богатое наследство, а у другого (я про себя) – бродяжничество, детский дом, украденная булка хлеба, суд, колония общего режима – всё как у Жана Вальжана, – он показал расплывшиеся татуировки на пальцах