ом – с другой.
По учению Иринея, дьявол получил право власти над человеком в тот момент, когда человек под влиянием обольщения и искушения нарушил Божеские предписания и совершил грех. Разумеется, обольщение и вовлечение человека в грех являются преступлением дьявола, насильственно вмешавшегося в сотворенную Богом область, но раз человек добровольно дал себя обольстить и отошел от Бога, дьявол получил полное право господства над человеком. Бог мог бы лишить дьявола плодов его преступного вмешательства, но по своей «неизреченной справедливости» он этого не делал и предоставил дьяволу право на уже раз обольстившегося человека. Это право должно было быть отнято у дьявола человеком, который таким же добровольным путем освободил бы себя от обольстительной силы дьявола и тем лишил бы последнего права господства над человеком. Так было бы восстановлено первоначальное «правовое отношение» между тварью и Творцом, и дьявол был бы побежден и более не обладал бы властью над человеком.
Правовая теория Иринея нашла энергичного и неутомимого защитника в лице Оригена, доказывавшего, что дьявол был «обманут» Спасителем. Получив в силу греха власть над человеком, дьявол мог вернуть ее лишь взамен какого-либо возмездия, эквивалента; таковым была кровь Спасителя. Так смерть Спасителя стала средством уничтожить силу дьявола: человечность во Христе была приманкой, на которую оказался так падок дьявол, и он, подобно крысе, попал в мышеловку. Стремясь за мнимо смертным, дьявол, по словам папы Григория Великого, потерял тех смертных, которые были в его власти: «Так гонишься за тенью и теряешь наличие». Ту же мысль подробно развивал в сочинении «Точное изложение православной веры» крупнейший представитель греческой церкви VIII века Иоанн Дамаскин. И вплоть до Петра Ломбардского, изображающего Искупителя на кресте в виде мышеловки, церковные проповедники и писатели варьируют на разные лады основную мысль Иринея о потере дьяволом дальнейшего господства над людьми и об искуплении как об освобождении человека из-под власти дьявола.
Так Ириней ввел дьявола в церковную догматику, определив ему в ней точное место. Иринею же принадлежит и ясно выраженная мысль о том, что дьявол создан подобно другим ангелам, что он по природе своей добр, обладает свободной волей и мог бы творить одинаково доброе и злое, но по собственной воле и вине стал злым и творит одно лишь злое. Он злоупотребил своею свободою ввиду присущих ему гордыни, надменности и чванства, а также в немалой степени зависти; за эти свойства он, по словам Оригена, был низринут с неба на землю и превратился в своего рода падшего ангела. Особенно сильно разгорелась его зависть, когда он убедился, что у Адама и Евы имеются дети; он увлек поэтому Каина на убийство брата, любезного Богу, и благодаря этому стал родоначальником смерти, продолжающейся и ныне. Кроме указанных свойств, на падение дьявола с неба влияла еще и его непомерная похоть, причина падения столь многочисленных ангелов, гнавшихся за дщерьми смертных. От сожительства с ними падших ангелов произошли демоны, помощники и сотрудники дьявола, рыскающие по свету и причиняющие людям много зла.
По убеждению богослова II века Татиана, тело дьявола и демонов состоит из воздуха или огня. Будучи «почти телесными», дьявол и его помощники нуждаются в пище, и Ориген утверждает, что они «жадно глотают» жертвенный дым. Они умственно и физически богаче одарены, нежели обыкновенный смертный, и ошибочно предполагать, учит Татиан, что они – души умерших. На основании расположения и движения звезд они предвидят будущее, а также обладают потаенными знаниями, которые охотно открывают женщинам.
Последнее положение подчеркивается Климентом Александрийским, великим учителем церкви конца II века в его сочинении «Строматы» («Разноцветные ковры»).
Наравне с падшими ангелами, армию дьявола составляли языческие божества древнего мира, превратившиеся в процессе развития христианства в презренных и коварных демонов. Подобно тому, как в Персии при переходе от язычества доисторических иранцев к религии Зороастра, прежние боги, носившие имя «дева», стали демонами, подданными губительного Аримана, и их культ был запрещен, а самое имя «дева» стало употребляться для наименования дьявола, точно так же греко-римские божества, как и слово «даймон», некогда обозначавшее божество, были низведены торжествовавшим христианством с божественного пьедестала и низринуты в пучину дьявольской преисподней.
Но христианин может заставить дьявола и демонов, этот хлам древнего мира, сознаться, что они вовсе не боги, а лишь мертвые боги, реально, однако, существующие.
Осведомленность дьявола должна была быть, по мнению целого ряда богословов средневековья, крайне обширной, ибо вся древняя премудрость, по сути своей ложная, но крайне разнообразная и поражающая своей пестротой, является детищем этих ныне превзойденных и ставших дьяволами богов. И не только в древней науке эти демоны сильны и опытны; они создали и всю материальную культуру древности и, следовательно, являются удивительно ловкими мастерами, зодчими и художниками.
Отсюда – необыкновенные способности черта, дьявола.
Однако, будучи всезнайкой и всесторонним искусником, дьявол все свое внимание и все свои необыкновенные способности сосредоточивает