ик… Но самое главное – был душ с горячей водой. По вечерам, после процедур, а их было не мереное количество, Рик часами не выходил из душа, включив горячую, и грея тело, казалось, холод все не покидал его, и не выходил он, обливая себя теплой струей воды пока не прогревался до самых костей, словно растапливая заледеневшие трубы водопровода, пока в них снова не побежит вода.
Последние часы командировки Рик проводил за завтраком в столовой.
Меню было не ресторанное, но хорошо просчитанное и сытное. Рик, будучи не привередливым, без претензии поглощал все. Поедая первое, второе, бывало и третье, он вспоминал безвкусную похлебку старушки Нелли.
– Был бы у нее весь этот ассортимент, она, конечно, состряпала бы нечто невообразимо вкусное, – думал Рик, хоть никогда и не ел ничего вызывающего восторг от Нелли, но почему то был уверен в том, что она умеет готовить не то что вкусно, а изумительно вкусно. Никто никогда не жаловался на ее стряпню.
– В таких условиях не то что готовить – жить не хочется, а она ежедневно кормит пятнадцать животов, наверное, единственный человек, который проявляет ко всем материнскую заботу, – Рик продолжал свой мысленный монолог.
Сотрудники станции, так и прозвали ее – Мама Нелли.
– Она действительно напоминает мне маму, тем как дрожащими руками, но не пролив, ни капли несет чашки, как медленно и задумчиво мешает что-то в кастрюле – размышлял он, все больше и больше погружаясь в воспоминания. Сердце его съежилось. Каждый раз, вспоминая родной дом и семью, он чувствовал вину.
Чувство вины никогда не оставляло Рика, оно и счастливый случай, на его взгляд, привели его в ряды Международной Ассоциации химико-биологического контроля.
Рик в прошлой жизни пережил немало бед. Семья его некогда зажиточная, после нескольких волн кризиса обрушившихся на страну, влачила безрадостное существование в одном из провинциальных городов федерации, а все попытки Рика хоть как то улучшить положение, заканчивались крахом и очередной дырой в семейном бюджете. Год за годом пролетала его жизнь в борьбе за место под солнцем.
Он вспоминал, как смотрел в окно из кабинета и чувствовал, что жизнь проходит мимо него, как раз за разом терпел неудачи в бизнесе, как судьба наносила ему сокрушительные удары.
Он помнил тот день, когда уставший, отчаянный с грузом неоправданных надежд и долгов он шел по улице и встретил своего университетского преподавателя. Рик был всегда благодарен профессору Нордману, предложившему ему работу по специальности, найти которую он уже отчаялся. В стране не проводились геологические изыскания, а от большинства горнорудных предприятий остались только заброшенные развалины.
В прочем, развалины были кругом, Рик смотрел в окно и видел все те же развалины.
Покинув санаторий, он сел на первый автобус, направлявшийся на вокзал.
Мимо проплывали скосившиеся дома, старые пятиэтажки с отваливающейся штукатуркой, ржавые киоски. Хмурые и неприветливые люди. Автобус то и дело подскакивал на ямах и выбоинах. В кабине стоял неприятный запах дизельного топлива и отработанных газов. Рик старался сдерживать приступы тошноты. Количество свободных мест уже закончилось, но водителя это не останавливало, и скоро автобус больше напоминал, банку с сардинами.
И к без того неприятному запаху прибавился дешевый парфюм, которым любили безмерно поливаться местные женщины.
Рик уткнулся лицом в рюкзак, чтобы хоть как то сдерживать подступающую рвоту и посматривал в окно, чтобы не пропустить вокзал. Так как остановки здесь не объявляли, а о желании покинуть транспорт нужно было громко, перекрывая шум толпы, скрип пластика и рев двигателя, сообщить водителю, который в этот момент, может быть чрезвычайно занят одновременно вождением, пересчетом денег, разговором по телефону и руганью через открытое окно с другим водителем. Рик наконец-то увидел знакомое здание автовокзала.
Автобус остановился напротив вокзала. Рик начал спешно выбираться, то и дело, слыша очередные недовольные, а порой и просто оскорбительные высказывания от пассажиров. Каждый считал нужным бросить что-либо в его сторону, про большой рюкзак, и про то, что надо было садиться у выхода, хотя никто их не заставлял заходить, в переполненный автобус, нарушая все виданные правила пассажироперевозок. Но Рик не обращал на них внимания, все его мысли были направлены на скорейшее бегство из этой адской машины на свободу.
Рик присел на скамье остановки, вдыхая свежий воздух и все еще борясь с приступами тошноты. Через некоторое время, совладав со своим организмом, Рик направился к зданию вокзала.
Телефонная будка у входа оказалась в рабочем состоянии.
Рик загрузил монеты и набрал номер, послышались длинные гудки, но через некоторое время ожидания звонок заканчивался. Никто не брал трубку. Рик смотрел сквозь грязное стекло будки на стоянку вокзала. Раз за разом, он безрезультатно ждал ответа. Затем позвонил на другой номер, результат тот же. На стоянку въехал тяжелый армейский полноприводный грузовик. Рик нервно набирал номера, один