Простые герои. Виктор Осмаров

Смоленскую область. Я заселился в гостиницу. Администратора попросил, ко мне в номер никого не подселять.

      Вечером, после работы, прихожу в гостиницу. Администратор виновато смотрит на меня и говорит, что ей пришлось подселить ко мне в номер жильца. Что делать? Подселила, значит подселила. И забегая вперёд, очень счастлив, что так получилось.

      Захожу в номер. Две кровати, стол, два стула, две тумбочки – обычный номер тех лет. На кровати сидит пожилой мужчина, совершенно ничем не примечательный. На стуле около его кровати висит пиджак… Пиджак как пиджак, если бы не одно но. На лацкане на красной муаровой колодке простая золотая звезда. Мой сосед – Герой Советского Союза.

      Не буду описывать наше знакомство и тем более все его подробности. Но в ходе разговора, я не мог не спросить о том, за что мой сосед по номеру получил высокое звание Героя. Вот что он рассказал.

      Услышав мой вопрос, он усмехнулся:

      – Случайно. По разнарядке….

      – Как по разнарядке, – мягко говоря, я был удивлён.

      – Да просто. Это было в конце войны, в Германии. В часть пришла разнарядка на присвоение наград. В конце войны это было в порядке вещей. Вот и наша часть получила разнарядку на Героя и ещё несколько наград. В общем, если честно, я ничего особо героического не совершал. Просто так получилось… Часть была на марше. Топали по дороге, а тут мне приспичило… Предупредил командира. Выскочил из строя и в кусты… Пока занимался своими делами, колонна успела довольно далеко уйти вперёд. Я знал, что дорога обходит рощу и поворачивает. Решил сократить путь и пошёл через рощу напрямик. В самой середине этого леска полянка. Я иду по ней и… проваливаюсь под землю! И прямо в большой схрон… Проморгался, в бункере полутьма, а наверху яркое солнце. А в схроне двадцать пять офицеров СС… Полупьяные, с автоматами… Я смотрю на них… Они – на меня… Автомат на груди, а толку… пока я его взведу и начну стрелять, они меня в сито превратят…. Ситуация. А фашисты – руки подняли, и кричат: «Гитлер капут! Них шлиссен!» Они не понимают по-русски, я – по-немецки. Кое-как они объяснили, что хотят сдаться, но боятся, что как только их увидят Русские солдаты, то сразу убьют, что было очень даже вероятно. Эсэсовцев очень не любили, да ещё и с оружием… Вот они и решили в полном составе мне сдаться в плен, а я должен был их сопроводить до командования. Короче… Они помогли мне выбраться первым из схрона, вылезли сами, сложили все своё оружие и документы. Но возникла проблема, всё оружие я один поднять не мог, а вооружённые пленные… сам понимаешь. Но пленные сами быстро и обстоятельно решили проблему. На ближайшем хуторе конфисковали лошадь и повозку, сами загрузили её. Меня бережно посадили на козлы, а сами выстроились колонной за повозкой. Так и двинулись догонять мою часть. Вот свои меня чуть не убили… Просто замыкающие в первую очередь увидели немцев… Ох, как же я орал, что я свой, а фашисты мои пленные… Слава Богу! Все закончилось хорошо…. Вот за пленение двадцати пяти офицеров СС, мне и присвоили звание Героя..».