Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ГЛАВА 1
Пыльная жёлтая дорога, набитая аж в четыре колеи, широкая, свободно пропускающая три телеги в ряд, змеилась по бескрайним лугам, торопясь завершиться у основания великого города, словно припадая к его подножию. Движение по ней затихало лишь в глухую полночь, да и то, находились смельчаки, которым и полночный страх не указ. Заломят шапку набекрень и знай нахлестывают каурку, а та несётся, прижимая уши и зажмурив от ужаса глаза. Ну а днем здесь было просто не протолкнуться, столько всевозможного люду идет и едет, что диву лишь даешься, откуда народу на землице взялось в этаком изобилии!
Везут в стольный град и из него цельные горы товара разного – от дров и сала, до золота и слоновьей кости. Вот катят низкие сенные подводы-развалюшки, а меж них ловко торопятся лёгкие изящные брички, везущие знатных седоков. Вот грохочут, подпрыгивая на каждой колдобине, тяжелогружёные телеги, влекомые шестёркой коней. Селяне на своих неказистых возках везут снедь горожанам. О! А это что за диво такое проехало?! Колёса чуть ли не с избу высотой, а тащит повозку щуплый длинноухий конёк-горбунок, погоняемый смуглым орабийским мальчуганом! Старик, плетущийся по обочине изумленно глянул на чудесную повозку.
– Чито, дэдюшка, шайтан-арба никогыда нэ выдел, да? – сверкнул зубами паренёк. На шайтан-арбе весело, словно мячи, подпрыгивали какие-то невиданные овощи в зелено-черную полоску.
Дед переждал, когда осядут клубы пыли, качая головой, словно хотел сказать: «Понапридумывали, понимаешь…», и двинулся дальше. Иные из возниц, бывало, придерживали коней, приглашая старика садится, но тот завсегда отказывался. Вот и на этот раз чуть проехав вперед, вислоусый дядечка в круглой соломенной шляпе, ярко сияющей на солнце, остановил свою телегу, поджидая старика. Жена его, на голову выше мужичка, чернобровая, вся какая-то колючая, угловатая, принялась немилосердно пихать мужа в бок острым локтём и шипеть:
– С ума сошёл, всяких поброжяжек подбирать! Он, может, заразный какой!
– Молчи, дура-баба, – беззлобно отвечал возница. – У меня дед такой же был, от родни возвращался по зиме, а его ни одна сволочь не подбросила до дому, вот он и замерз в пути…
– Ну не он заразный, так шавка его! Вон, видишь, он с собакой, – продолжала кипятиться жена.
Но мужичек, более её не слушая, широко улыбнулся подошедшему старику, и указал рукой на повозку:
– Садись, дедуля, с ветерком подвезем!
Старик, словно зная, что чуть не стал причиной крупной семейной ссоры, отказался:
– Да не, спасибо, сынок, мы с Жучкой сами уж как-нибудь. Дойдём.
Горько вздохнув и подкрутив ус, дядечка, тронул вожжами, сердито посматривая на гордо подбоченившуюся вторую половину.
Дорога вилась дальше, то ныряя в низинки, то выезжая на небольшие взгорья. По пути старику встретился мост через речку Непойдёнку. Тут надо сказать, что название у неё не случайное, про то есть предание стародавнее. Впрочем, прежде отметить следует, что дальше, в верстах трех и пяти соответственно, дорога пересекает ещё две реки – Воркню и Воблю. А было, значит, так. Некогда собрался знаменитый князь Словен, живший ой как давно, на битву с пузыряками – злым степным народцем. И вот не заладился поход с первой же реки. Конь вместе со своим седоком на всем скаку влетел в воду, и князь выругался. Вот отсюда и пошло название Вобля1 – целиком-то княжье изречение никто не запомнил. Ну, ничего, конь вылез, отряхнулся, помчался дальше. Но на следующей речке ещё хуже вышло: поплыл конь (мостов на ту пору здесь не имелось, а брод был много левее) да и затонул. Словен насилу спасся. В сердцах так реку и прозвал «Вор коня». «Воркня» потом получилось. Поскольку он не единожды говорил своим воинам, что тот, кто потерял своего коня обязан идти воевать пешком, то так сам и поступил. Добраться князь смог только до ближайшей реки. Это и была Непойдёнка. Здесь он уселся на землю и объявил своему войску:
– Всё, ну их к бесам, этих пузыряк. В другой раз их села и нивы за дерзкий набег подвергнем мечам и пожарам. Дальше не пойду!
Отсюда и повелось у реки новое название.
Пузыряки, сказывают, потом долго гордились тем сорвавшимся походом, утверждая, что это было дело рук их степняцкого волхва – кама2. Но дело, это и ежику понятно, было совсем в другом. Возьмите, да как-нибудь из простого любопытства подсчитайте, сколько на себе тащил Словен. Кольчуга, шлем, щит, два копья, булава, меч, наручи, поножи, пояс богатырский. На сколько пудов тянет? Вот то-то же! Так что про кама своего им бы лучше помолчать, пузырякам этим.
Когда уже и Вобля осталась далеко позади, дед взобрался на высокий холм, одинокой кручей воздымавшийся посреди поля. Может то был курган какого-нибудь древнего волота-богатыря, а может и просто родинка на обильном теле Матери-Сырой Земли, кто знает! Но с холма открывался такой дивный вид на древнюю столицу! На великий град Синебугорск! Он раскрывался весь от края до края, как на ладони, просматриваясь