брала бы тебя за пятку, кунала в кадь…
Но у нас меж юродивых много ль теперь предтеч?
Даже если и водятся – речь их не разобрать.
…И с тех пор пролетели годы ордой шальной.
И змеёныши лупятся в зарослях лозняка.
Прямоезжей дорогой не ходится мне давно,
всё куда-то Савраска несёт меня в облака…
Не в родню я удался. Морщины на белом лбу…
значит, что-то могу, наверное понимать?
Но покуда последнего змея не пришибу,
я не вспомню о чём меня упреждала мать.
«Были или не были, думали и делали…»
Были или не были, думали и делали,
а теперь, мне кажется, поросло быльём
рощами и пущами, чёрное и белое,
белое и чёрное бытие моё.
Не бери на понт меня клятой чужестранщиной.
Здесь моё Отечество, у Москвы – реки.
Если я совру тебя – назови обманщицей.
Еду я без голоса. Еду напрямки.
Все мы люди лютые, странные февральские,
но одно мне ведомо: тронешь – обожгу.
С бедами-невзгодами с детства побратались мы.
В боге сомневаемся. Слушаем пургу.
За моё сомнение, Бог меня не жалует.
Всякому сомнению выверен черёд.
Но зато презренную, вредную и шалую
чаще чад умасленных на руки берёт.
И шепчу, шепчу ему в космы убелённые
жалостно, отчаянно, радостно, смешно:
«Учишь ты ходить своё дитятко молёное
зная, что без мудрости верует оно»
И не надо большего. И не надо лишнего.
Грелись все мы, разные, у одной груди,
для того чтоб шёпоты слышать от Всевышнего:
«Хватит ползать, дитятко… Ножками иди…»
Евгений Бузни. Москва
100-летию со дня Великой Октябрьской Революции посвящается
Верю
1
Тысяча девятьсот семнадцатый –
Земли оглушило слух.
«Авроры» залп, как атомный,
услышал и тот, кто глух.
И над земною чащей
Пролился свободы свет.
Луч счастья его ярчайший
Увидел и тот, кто слеп.
То – революции пламя.
То – революции гром.
Выше красное знамя!
Силу пусть видят в нём!
Власть у крестьян и рабочих.
С трона смели царей,
Но помни – жить если хочешь,
борьбы не кончай своей!
Революция – это начало.
Нет, не скошена лебеда.
Кулаков-то у нас не стало,
но другая пришла беда.
Уж другие тянутся руки
к землям русским, лесам, степям.
Повороты истории круты.
Вишь, народ наш опять застенал.
Россия!
Моя Россия!
Встанешь ли ты с колен?
Зря ли тебя растили
гордою сотни лет?
Встанешь ли в полный рост ты,
сбросив оковы сна?
Омоешь ли тело в росах,
нечисти разбросав?
Брось за углами шептаться
Или