о человек, просто так ушёл. В такие моменты ты начинаешь роптать на судьбу, кричать о том, что не понимаешь, за что должен вынести всё это. Может быть это неправильно, но я не мог думать иначе. Эта утрата сильно меня подкосила, сильнее чем, что бы то ни было «до».
Я молчал, просто молчал и, не отрывая глаз, смотрел на бледное и застывшее в своём развитие лицо. Кажется, что он просто уснул, закрыл глаза и скажи я хоть слово, то веки разомкнуться и я узрею его насмешливый взгляд. Но этого никогда не будет. Сердце отца остановилось ровно пять дней тому назад. И сейчас последние минуты, когда я вижу его лицо. Нас разделяют несколько шагов, это как нескончаемая пропасть и она никогда не затянется.
И мне по-настоящему больно, говорят, что мужчины не должны плакать, не могу утверждать, что это верно. Слёзы застыли в моей душе и омывали рвущееся от боли сердце. После ухода Киры я думал, что ничего хуже уже не будет, но спустя год не стало отца… И жгучая боль разрывала всё живое, что после ухода жены осталось в моей душе. Теперь в ней не осталось ничего, ничего живого и ничего человеческого. За пять дней я превратился в камень.
Безжизненный и пустой осколок метеорита, который разорвал пласт земной коры и превратил в щепки всё живое на планете. Вот так чувствует себя человек, который потерял всё самое ценное в своей глупой и никчемной жизни!
Кассандра, стоящая рядом со мной тихо утирала лживые слёзы, я не верил в её любовь и в скорбь тоже. Она просто выжимала из себя печаль и я, возможно, мог бы злиться, обижаться или просто негодовать. Но почему-то вспомнил Киру, понимая всё то, что сейчас происходит я вдруг четко осознал, что в печали и в радости мне всегда было с ней лучше. И если бы она сейчас была рядом, то мне стало на чуточку легче, но я потерял даже это.
За последний год я стал другим. Первые несколько месяцев не выходил из запоя, утопал в продажной любви, в конце концов, дождался того, что отец насильно затолкал меня в больницу. Пить я не переставал даже на работе. Не знаю, как я выдержал, точнее не знаю, как выдержал мой организм но, в конце концов, я справился. Наверное, нужно отдать должное Кассандре, она словно по волшебству материализовалась из небытия и вытаскивала меня словно школьника из пастели шлюхи или очередного кутежа. Отбирала ключи от машины, поливала меня холодной водой, даже порывалась ходить со мной на работу. Перебесился и в конечном итоге через четыре месяца стал отходить от всего того, что устраивал. Кассандра всегда была рядом, поначалу меня отягощало её присутствие, но вскоре я свыкся с этой мыслью. Она разбавляла моё одиночество, да я понимаю, что каждый человек в душе одинок, но с ней моё одиночество было не таким глухим как раньше.
Кажется, я умер год назад и сейчас смотря на тело своего отца, человека который не только дал мне жизнь, человека который помог мне обрести себя, обрести смысл, я понимал, что умер только сейчас.
– Крис… – Тихо позвала меня Фиби.
Я без слов обнял сестру и, обняв меня, сестра тихо заплакала. Я не мог смотреть на мать, не мог смотреть на младшую сестру, просто это было выше моих сил.
Разве можно считать смерть нелепым стечением обстоятельств? Возможно, нет и кто-то скажет, что это кощунство, но я так считал. У отца просто оторвался тромб. Я не стал говорить матери, что умирал он в муках, не смог. Не смог, смотря в её глаза убивать надежду на лёгкую смерть, не мог ранить её ещё больше. Эта новость стала дня нас ударом, да и для кого это было бы просто?
В тот момент, когда отца стали закапывать мама не выдержала и упала в обморок, никогда не забуду это чувство страха, так как упала она, так же как и отец. Я видел страх в его глазах, страх смерти, он ужасен, никто из нас не хочет покидать этот грешный мир, но каждый знает, что его покинет.
Наш когда-то наполненный смехом дом погрузился в траур. Фиби ходила, как тень, рядом с ней всегда был Марк, словно хотел защитить её от всех бед, но не мог. Возможно, он её любит, но своеобразно. Да и как я могу судить о чьей-то любви, если свою удержать не мог. Какое я вообще имею право кого-то судить?
– Может быть, ты отдохнешь? – Тихо прошептал Марк.
Это был шепот, но так как за столом все молчали, казалось, что он закричал на весь дом. Сестра подняла на него невидящий взор и внезапно зло прошептала:
– Уйди от меня, ненавижу тебя! – Вскочила и бросилась на мужа с кулаками.
Фиби кричала, вытирала слёзы, я пытался её успокоить. Прижать к себе, до боли сжал её в объятиях, но она не унималась, кричала так, что дрожали стены.
– Я ненавижу тебя! Это ты виноват, это ты тварь испортил всем нам жизнь. Ты! Сволочь!
Это была истерика. Самая настоящая истерика, кто-то называет это криком души… Сестра царапала мне руки, вырывалась и снова кричала. В противоположном углу мама тихо заплакала, а Джейн не вытерпев всего этого сорвалась с места и убежала в комнату.
Уводил сестру с заинтересованных глаз. Райдерн молча, последовал за нами, а я мысленно его поблагодарил.
– Фиби…
Марк попытался подойти, но я отрицательно покачал головой. Увести сестру из гостиной, где собрались самые близкие на прощальный вечер я