ом со своим учителем Джордано. Двое мужчин сидели в роскошном кабинете на третьем этаже, где до самого потолка тянулись книжные стеллажи, а на самом потолке сияли дивной красоты фрески. Однако хозяина особняка эта красота не заботила. Больше всего его волновали знания, скрытые от него в голове сеньора Бруно. Джованни с недовольной гримасой слушал учителя и всё никак не мог взять в толк, чем же все так восхищаются. Какая польза от этого человека может быть в принципе?
– Ты слушаешь меня, Джованни? – обратился к нему философ, стоявший у окна и любующийся видом на Гранд-канал.
– Да… – смутился ученик, – но мне кажется, вы неправы. Как вы можете отрицать идеи церкви?
– Я не отрицаю, я подвергаю их сомнению, как и любой мыслитель. Говорю тебе, мир вовсе не так однобок, как тебе рассказывает твой духовник.
Мочениго поерзал в кресле и бросил быстрый взгляд на свой новый дневник. Кажется, и сегодня он проведет полночи, описывая россказни своего гостя.
– И каков же он? – сложив руки на груди и вытянув ноги вперед, спросил патриций, с трудом сдерживая зевок. – Надеюсь, в нем есть место мнемонике, которой вы меня учите, иначе я, несомненно, зря трачу время и деньги…
– Он прекрасен! – не услышал его едких замечаний Джордано. – Вселенная так многогранна! О, если бы ты знал, сколько в ней миров! Бесчисленное множество! – он глянул на своего ученика через плечо, глаза его светились радостью. – И души в каждом из миров. Они способны к путешествиям, и всё это знаешь почему? Благодаря Творцам!
– Быть может, вы хотели сказать Творцу, учитель?
– Не-е-т и еще раз нет, – Бруно повернулся к Джованни лицом. – Творцы живут здесь, – он обвел руками город за окном. – В наших глазах запечатлены все миры. В человеке едины и Творец, и дух, и душа. Вот она, моя Троица, без которой невозможно ничто в этом мире… Пока есть наш остров Творцов, жизнь продолжается… – он вдруг замолчал, словно поняв, что сболтнул лишнее.
– Х-м-м, а как же Христос? Его вы тоже отрицаете, учитель?
– Нет. Он был великим человеком, и жена его была магом из великой долины…
– Пф! – фыркнул ученик. – Я плачу вам не за уроки по развитию воображения, в конце-то концов, а за науку. Извольте делиться со мной научными сведениями. Да и потом, откуда к вам только приходят такие безумные, порой еретические идеи?
– Долгая история, – внезапно погрустнел философ. – Одно путешествие, одна встреча, которая изменила мой мир раз и навсегда.
– Любопытно.
– Когда-нибудь, Джованни, я вам обязательно расскажу о моем тайном путешествии в Каир, где я встретил верного друга, с которым мы по чистой случайности оказались наедине со статуей Творцов…
– Впервые слышу о таком. В Каире? Вы? Увольте, если только в голубых снах, – отмахнулся от учителя Мочениго.
– Я до сих пор помню эту дивную статую… – мечтательно произнес Джордано. – Заглянув в ее глаза, ты можешь увидеть свой мир… мир, который творит сущность внутри тебя… Узнать истину.
– Где же она сейчас?
– …Утеряна.
– Отчего-то я не удивлен, – расплылся в довольной усмешке патриций. – Все ваши доказательства развеяны в песках вашего же воображения. Быть может, вы не философ, а сказочник, и вам стоило остаться при дворе короля Генриха III в качестве придворного шута?
Джордано давно научился не слушать колкостей в свой адрес и по поводу своих убеждений. Хотя сомнения у него всё равно оставались всегда. Но с той поездки многое поменялось. Теперь была цель, достойная того, чтобы за нее умереть.
20 мая 1592 года, Италия, Венеция
Солнце было надежно скрыто за серыми облаками. Шел мелкий моросящий дождь, отбивая свою мелодию в водах Гранд-канала. На причале, привязанные веревками, перестукивались хиленькие лодки, наполненные мешками с никому не нужным тряпьем. На улице ни души, даже вездесущие попрошайки исчезли. В нескольких метрах от воды возвышалось дивной красоты белое двухэтажное здание с ажурными фасадами, оформленное античными ордерными аркадами1. Это здание библиотеки Марчиана, расположившейся на площади Сан-Марко. На первом этаже из глубины доносились голоса. Именно там, за галереей, расположились торговые площадки, где порой можно было отыскать нечто невероятно ценное. Сама же библиотека, хранившая труды античных авторов, находилась на втором этаже.
По площади не спеша шел высокий мужчина, одетый во всё черное. Он мог бы сойти за янычара, но что-то в его образе выдавало иное происхождение. Отчего-то городская стража не обратила на него внимания при сходе с корабля. На его голову был надвинут капюшон, спрятавший верхнюю часть лица. Шелковый шарф скрывал нижнюю. Длинный плащ из плотной ткани не позволял разглядеть другие детали его костюма, однако они многое смогли бы поведать о своем хозяине. Широкие штаны из тонкого полотна заправлены в высокие сапоги из мягчайшей кожи. Под плащом рубашка из муслина с широкими короткими рукавами. Кожаные перчатки защищали руки по локоть. На широком поясе располагались две пары ножен, из которых выглядывали рукояти