девочке будет грустно и одновременно тревожно.
Что ждёт впереди?
Второй раз городская девочка увидит взмывающую в небеса пару «сушек» уже в начале войны, в момент, когда она будет стоять в размышлениях подле погубившего пансионат «Золотой берег» оползня, в желании перейти его и, пройдя вдоль моря пару километров до трассы, уехать в Гудауту на попутной машине, где она волонтёрствует в стихийно возникшем военном пресс-центре. Стоя у подножия оползня, обернётся городская девочка в сторону далёкого бомборского мыса и в абсолютной тишине – звук, как и положено, появится несколькими мгновениями позже – увидит, как взлетают в небеса два хорошо знакомых по детству силуэта. И с практически осязаемой отчётливостью поймёт, что происшедшее со страной и с нею – навсегда. А всё, что было ранее – и воспоминания о солнечном детстве, и мечты, и планы на будущее, сползло в реку времени примерно так, как сползла земля под пансионатом «Золотой берег», и его столетний парк, и белые домики для отдыхающих, да и вся прежняя жизнь.
***
Походы в Мюссеру-Мысра и Амбару – часть бытового деревенского ритуала и одновременно способ немного заработать, ведь бабушка Тамара всё лето торгует фруктами на импровизированных тамошних рынках. Торгует она и на «Золотом берегу», где внутри роскошного, разбитого ещё в дореволюционные годы парка расположился названный по аналогии со знаменитыми в Союзе тех лет пляжами Болгарии пансионат.
Ещё нет выстроенного по соседству пионерского лагерь «Дзержинец», тут же простодушно переименованного бабушкой Тамарой в «Заржавец», пока ещё каждое лето на «Золотом берегу» отдыхают немцы из ГДР. Немцы кажутся городской девочке не людьми, а неизвестными науке инопланетными существами. Они громко говорят на непривычном для слуха языке, ходят в необычно ярких одеждах и мажут друг друга на пляже жидким маслом, отчего их тела сильно блестят на солнце и напоминают городской девочке готовую к жарке курочку. Однажды городская девочка замечает, что группа немцев, явно с прогулочного маршрута, едет вместе с ней и бабушкой в рейсовом автобусе из Гудауты, на выходе скидывается за билеты. Альтруистическая, а если быть точнее, ритуальная оплата бабушкой Тамарой проезда встретившихся в автобусе знакомых или родственников – часть жизни городской девочки, поэтому проявление членами немецкой группы столь неприкрытого прагматизма воспринимается ею как вопиюще бесстыдная жадность.
«Жадины, – думает она. – И даже не стесняются показывать, что они жадные».
Многие из немок носят короткие шорты. В мире закрытости и стеснения, в котором растёт городская девочка, ношение коротких шорт приравнивается чуть ли не к акту прилюдной потери чести, поэтому перешагнувшие почтенный возраст сельские кумушки, в том числе и бабушка Тамара, считают своим долгом периодически вступать с утратившими честь немками в диалог, имеющий цель вразумить их.
Сценарий