школу. Всегда была довольно замкнутой, предпочитала делать что-то в одиночестве, а не искать шумные компании. В начальной школе пробовала писать стихи и маленькие рассказы, но потом внимание перетянули другие дела. Однако и тогда все равно продолжала придумывать разные истории, другие миры. Через несколько лет спонтанно начала писать снова, уже более серьезно. В 2016 году поступила в Московский архитектурный институт, но на втором курсе отчислилась по собственному желанию, чтобы заниматься литературой.
1
2100 год
– Дядя Бари, дядя Бари, смотрите, как красиво! – воскликнула Эмили.
Это было милое создание десяти лет, с прямыми каштановыми волосами, заплетенными в длинную косу, и светло-голубыми наивными глазами, цвет которых особенно выделялся благодаря нежно-голубому платью.
– Эмили, ты уже взрослая девочка и тебе не следует так бурно радоваться простым деревьям, – раздраженно пробурчал Бари, не открывая глаз.
Он сидел рядом с Эмили, скрестив руки в замке на животе и склонив голову на грудь. Его полная фигура была старательно упакована в новенький светло-серый костюм с идеально белой рубашкой. Бари Коун был далеко не стар, но выглядел уже потрепанным временем, и полураздражённое, полусонливое выражение, которое приобрело его лицо, когда девочка потревожила его, совсем не шло ему и прибавляло еще пару лет.
На его замечание Эмили кивнула, стараясь принять серьезный вид, однако, не удержавшись, бросила еще один восхищенный взгляд в окно стремительно несущегося поезда. Они только что проезжали над узкой речкой, далеко-далеко блестевшей внизу. По обоим ее берегам расстилался бесконечный лес, так красиво озаренный утренним солнцем. Вдалеке виднелись окутанные белой дымкой горы…
Да, конечно ей надо быть серьезнее. В приюте, где Эмили пришлось прожить целый месяц, все постоянно смеялись над её чрезмерной восторженностью и рассеянностью. Девочка уже почти смогла побороть в себе эти недостатки, но в редкие моменты, как этот, она всё же не могла удержаться от проявления эмоций.
Слегка пристыженная, Эмили перевела взгляд на свои руки, суетливо разглаживающие складки платья на коленях. Она совсем не привыкла носить платья, но оно лучше всего подходило для этой поездки, как ей советовали в приюте.
За всю свою недолгую жизнь Эмили видела только два места, два совершенно разных мира – деревню и приют. Деревня была ее домом, местом, где она выросла. Эмили знала каждый ее уголок: все дома и соседей, все тропинки, поле, куда она часто убегала с друзьями играть, реку за ним, темный лес на том берегу…
Еще в деревне были бабушка и дедушка – единственные родные ей люди. Они души не чаяли в своей внучке, и Эмили отвечала им взаимностью.
После озаренной солнцем жизни под боком у природы, приют показался Эмили самым ужасным местом на свете. Он был будто насквозь пропитан серым цветом. Дети и воспитатели с вечно одинаково унылыми лицами. Появление веселой и жизнерадостной Эмили немного разнообразило их жизнь, но вскоре девочка сама стала поддаваться всеобщему унынию. И наконец, после месяца тусклой серой жизни, она вырвалась из стен приюта и неслась навстречу чему-то совершенно новому.
Поезд всё мчался вперед. Некоторое время спустя, показавшееся девочке вечностью, он затормозил. Эмили с Бари Коуном вышла на платформу, прихватив свой немногочисленный багаж. Их встретила молодая стройная женщина в модном зеленом костюме, со светлыми распущенными волосами, легкими волнами ниспадавшими до пояса. Увидев их, она радостно улыбнулась, неторопливо идя навстречу.
– Бари! Наконец-то! Я уже думала, что никогда тебя не увижу! Тебе стоило бы почаще навещать нас с Фрэнком. Нельзя же так забывать лучших друзей!
– Разве я когда-нибудь смог бы тебя забыть, Нора? – улыбаясь, ответил он. – А ты всё также экспериментируешь с внешностью? Тебе очень идет этот цвет глаз.
Нора притворно смутилась, потупив глаза. Их радужка была огненно-рыжего цвета. Такие яркие цвета совсем недавно вошли в моду.
Внезапно она будто вспомнила о существовании Эмили.
– А эта маленькая принцесса, вероятно, та самая девочка, которая теперь поселится в нашем доме? – улыбнувшись, спросила Нора, слегка наклонившись к Эмили. – Мы с Фрэнком крайне рады твоему приезду! Столько лет жить в доме, где никогда не звучал голос ребенка! Но теперь-то мы заживём дружной, веселой семьей, верно?
Эмили кивнула, стараясь улыбнуться. Ей вовсе не казалось, что эта женщина действительно рада ее приезду. Впрочем, она не думала, что Нора врала – женщина искренне полагала, что очень счастлива приютить у себя девочку, потому как просто не задумывалась о возможности других вариантов.
На самом деле, она совершенно не знала, как вести себя с Эмили, так как никогда не хотела детей и даже не думала о них. Но три месяца назад ей пришло сообщение, что у Эмили, являвшейся ее очень дальней родственницей, о которой до этого момента она слышала всего пару раз, умерли бабушка и дедушка, пораженные эпидемией болезни. Норе предлагалось удочерить девочку, на что она недолго думая согласилась, ведь в этой ситуации