Кто имеет уши слышать, да слышит! Действительно, многие, как непосредственные Его слушатели, так и в последующие времена, следуя или буквальному значению Его слов, или ища в них особый смысл, нередко приходили к серьезным искажениям в истолковании самых основных истин христианской веры.
Яркой иллюстрацией таких ошибок может служить, например, то место Евангелия, где Господь говорит: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф. 16: 18–19). Рим, превратно истолковав эти слова как указание на власть папы над всей Церковью, пришел в конечном счете к полному отпадению от нее.
Поэтому возникает исключительной важности вопрос: каким ключом открывается тот истинный смысл слов Христовых, который давал бы возможность правильного понимания Евангелия?
Писатели священных книг постоянно подчеркивают, что они говорят и пишут не от себя, проповедуют не свое учение и не хитросплетенным басням последуя (2 Пет. 1: 16), но зная прежде всего то, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собою. Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым (2 Пет. 1: 20–21). Они указывают, что источником их проповеди являются не их домыслы, предположения, знания, ум (1 Кор. 2: 4), но сам Христос, свидетелями Которого они лишь являются. Апостол Иоанн прямо пишет: О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам, – о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение – с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом (1 Пн. 1: 1–3).
Однако и апостолы, из-за страха быть растерзанными иудеями, молчали целых семь недель после казни и воскресения Христа, пока не произошло событие, полностью изменившее их состояние. Вдень Пятидесятницы они видимым образом получили Того, о Ком говорил им их Учитель: Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне (Ин. 15: 26). Сними произошло нечто чрезвычайное – из робких, боязливых учеников они вдруг превратились в бесстрашных, мужественных и вдохновенных свидетелей того, что Иисус Христос есть истинный Бог и истинный Человек – Мессия, Спаситель человечества.
В послеапостольский период и всю последующую историю непрерывно возникали все новые вопросы, касающиеся как более детального осмысления различных истин веры, так и духовной жизни человека. Кто же теперь мог безошибочно ответить на них? Очевидно, только тот, кто так же, как и апостолы, получил Того же Духа Истины. Ибо нет другого источника истинного понимания того, что было Им Самим открыто в Писании, как только Он Сам.
Но кто имеет этот Божественный Дух и может изъяснять Священное Писание так, чтобы его человеческое слово стало Его словом? Все ли именующие себя христианами имеют Его? Во всех ли Он крещеных, воцерковленных? В отличие от западных конфессий, уверяющих, что каждый верующий в Иисуса Христа уже находится в Духе Святом, православие отвечает на этот серьезнейший вопрос твердым убеждением, что и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2: 19), а «душа видит истину Божию по силе жития» (Св. Исаак Сирин. Слова подвижнические. Слово 30)[1]. Как сказал Сам Господь: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5: 8). То есть Дух Святой открывает истину только душе, очищенной от страстей.
Православие тем принципиально и отличается от всех других христианских исповеданий, что оно видит истинный ключ к пониманию Священного Писания лишь в учении тех, кто очистил свое сердце от всякого греха, приобрел ум Христов (1 Кор. 2: 16), стал носителем Того Духа Святого, Которым дано само Священное Писание. Именно поэтому, а не в силу своего природного ума и приобретенных познаний святые подвижники говорили о Божественных истинах, а отцы Вселенских Соборов утверждали догматы веры. Преподобный Симеон Новый Богослов пишет об этом: «Если Он умно воссияет в твоем сердце или в уме, как молния или как великое солнце, то что Он может сделать душе озаренной? Не просветит ли ее и не даст ли (ей) точно познать Того, Кто Он есть? Ей, воистину, так бывает и так совершается, так открывается благодать Духа, и чрез Него и в Нем – и Сын со Отцом. И (таковой человек) видит Их, насколько возможно (ему) видеть, и тогда от Них тому, что касается Их, он неизреченно научается, и вещает, и всем другим (то) описывает, излагая богоприличные догматы, как все предшествовавшие святые отцы учат; ибо таким образом они божественный символ сложили» (Божественные гимны. Гимн 17).
На этом фундаменте строят понимание Священного Писания и свою духовную жизнь все православные подвижники и верные христиане. О нем как единственно надежном основании истинного понимания Слова Божия прекрасно сказал святитель Игнатий (Брянчанинов): «Не сочти для себя достаточным чтение одного Евангелия, без чтения святых отцов! Это – мысль гордая, опасная. Лучше пусть приведут тебя к Евангелию святые отцы… Из чтения отеческих писаний научаемся