и нерадивыми учениками котла, стоящего передо мной. Буро-серое зелье булькнуло и заиграло множеством разноцветных пятен, в буйном мельтешении которых мне привиделась тоненькая фигурка с сумасшедшей гривой черных волос.
Веселые пляски под серебристой луной на зачарованной поляне. Тимры издавали игривые ноты, фигуры новых знакомцев выписывали такие па, что я был готов удавиться от зависти. Ну никак мне не давалась эта наука. И загадочный взгляд моей партнерши, бившейся со мной, неуклюжим так, словно от моего умения танцевать зависела как минимум её жизнь. И мне вдруг все равно, что она почти на голову выше меня. И совсем наплевать, что она тощая эльфийка, а не пышногрудая красотка-дроу. Веселый нрав и некая сумасшедшинка покорили меня еще в первую встречу. А готовность бросить все ради эфемерного светлого будущего даже немного пугала. Но одновременно и притягивала.
Эта чокнутая эльфийка уже неделю таскала меня на все ученические вечеринки и балы. Вечером, ночью, ранним утром я только и делал, что танцевал. С ней, конечно, попробовал бы я пригласить кого-то еще! Но ни оша1 у меня не выходило: другие девчонки с визгом разбегались, да и танцевать как-то не особо выходило. Обтоптанные ноги Нарве в расплющенных туфлях утром напоминали снегоступы, какими зимой пользуются людишки из ближайшей деревни. Но девушка никогда не высказывала недовольства. Хм… то ли колдовство накладывала вместе с гримом, чтоб страдали только туфли, то ли пристрастия эльфийки за пределами моей компетенции.
Лучше бы первое, иные изыски, придуманные заскучавшими ловеласами, не казались лично мне такими уж привлекательными.
– Как мило, – прошамкал на ухо старческий голос, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. – У господина принца почти получилось…
Обращенные к нам физиономии других учеников выражали те же эмоции, что и бурлили во мне. Получилось?! Да я просто задумчиво подкидывал очередную гадость, смевшую именоваться ингредиентом, и припечатывал сверху для верности каким-нибудь скоропалительным заклинанием, придуманным только что…
– Да, как ни странно, получилось, – профессор осторожно принюхался и покачал головой еще более удивленно, – вот только понять бы… что?
– Как это – что? – пискнула пухленькая эльфийка, которой не посчастливилось сегодня оказаться со мной за одним столом. Я с усмешкой покосился на кругленькие бедра, выглядывающие из остатков юбки, на которую только что попали несколько капель из соседнего котла. То ли девушка еще не заметила метаморфозы, произошедшей с одеждой, то ли ей страшно польстило «внимание» Элмора, с мечтательным видом помешивающим полуистлевшей ложкой смердящее варево в своем котле.
– Так это – что, – нехотя буркнул старик, обходя котел с видом голодного кота, обнаружившего в мышеловке добычу, но не знавшего, как её оттуда выковырять. – Зелье закончено, исходящий рисунок это подтверждает. Но я впервые встречаюсь с таким орнаментом и позволю себе предположить, что оно может быть опасно…
– То есть, проще говоря, Вы даже приблизительно не знаете, что оно может выкинуть, – подвел итог прямой как метла ведьмы, Набокьюйль, которого все зовут просто Ючик. Прямой он в во всех смыслах, за что парню часто достается… И от своих тоже.
Профессор передернулся, но промолчал. Ючику вообще мало кто отвечал. А что ответишь на правду? Никакого простора для фантазии и темы для спора.
– Тогда нужно проверить, – на всякий случай отодвигаясь, произнес Ючик. Старик поперхнулся.
– Давайте, не будем спешить, – прокашлявшись, прохрипел он. – Может, господин Громвэдхазьер прояснит суть своего изобретения.
– Нет уж, – хмыкнул я, – нежной кожей в горячий котел? Увольте!
Пухлая эльфийка обиженно надула губки, в результате чего стала похожа на одуванчик. Она так огорчилась, что экспериментов с моим тощим тельцем сегодня не будет! Интересно, чего я ей сделал-то?
Я хихикнул, и, прежде чем профессор смог меня остановить, махнул длинной ложкой в сторону девушки, одновременно подул на неё, словно и правда хочу сдуть с одуванчика все его пушистые зонтики.
Откуда вдруг взялся ураганный ветер, я так и не понял. Обычно такие порывы возникают из вихря и разворачиваются вокруг заклятия. Тут же порыв возник ниоткуда и исчез в никуда сразу же, как сделал свое дело.
А дело было сделано…
В полной тишине огромной аудитории звон упавших очков профессора болью вонзился в уши. Я вздрогнул.
Кто-то прыснул. Звуки, похожие на сдавленное рыдание, прокатились по задним рядам. Профессор втянул в себя воздух, вспомнив, что эльфу свойственно дышать. Парни поближе медленно наливались краской. Я подозреваю, что больше от сдерживаемого смеха, чем от врожденной скромности. Ну да, конечно, а что я еще ожидал?
Вытянутая в струнку эльфийка смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами. На ней не осталось ничего. Ни единой ниточки.
Я пожал плечами:
– Все равно Элмор ей все продырявил….
Эльфы взвыли, не в силах больше сдерживаться. Громогласный хохот