.

idero

      – Знаешь, что самое прекрасное в книгах?

      – Ну, могу предположить… – ответил я с ухмылкой.

      Она залилась своим заразительным смехом.

      – Нет, я имею в виду для писателя, – пояснила она, и я пожал плечами.

      – Тогда, конечно, не знаю…

      – Книги – это бессмертие!

      Я взглянул на нее, ожидая увидеть ее максимально довольной тем, что сегодня воскресенье, что за окном весеннее солнце, что она сказала что-то такое, что меня должно удивить. Но этого не было. Как и всегда, в самые ее счастливые мгновения, она была печальна. Красивая и грустная – такой же она была в день нашей встречи, на нашем первом свидании, каждый раз, когда я покупал ей фисташковое мороженое.

      Она была другая. Она всегда была такой. Первое время меня это пугало, но после я слепо в нее влюбился – не с первого взгляда, но по-настоящему. Я даже знаю, в какой именно момент это произошло.

      Мы шли по Никольской улице – это было наше третье свидание, и мы отчего-то никак не могли придумать, куда нам отправиться. Мне ужасно не нравилось, что мы сливаемся с сотнями туристов. Я понимал, что все идет к тому, что мы начнем встречаться, но никак не мог перестать думать о том, что мы уже сейчас выглядим слишком банально. Она улыбалась, что мне сейчас говорит о том, что ей было, вероятнее всего, скучно. Я рассказывал о своей работе, а она молчала. Я представлял, как в конце вечера скажу ей, что у нас, наверное, ничего не получится, но как только мы оказались на Кремлевской набережной, начала говорить она. Ее рассказ был несвязный, но мне отчего-то все равно нравилось ее слушать.