ладеть его вниманием. Он подмигивал им поочередно и делал вид, будто поет то для одной, то для другой. Он любил женщин, а они его.
Свет стал приглушенным, на сцену вынесли высокий табурет. Взяв акустическую гитару, он сел на него и, окутанный светом синего прожектора, опустил голову и сыграл несколько аккордов. Толпа затихла. Остальные участники группы не играли, поскольку эта песня не входила в план сегодняшнего выступления. Дик сочинил ее к свадьбе своего кузена Кэша и пока не записал.
Диллон, младший брат Дика, который был клавишником «Сыновей Нэшвилла», первый узнал песню и начал ему подыгрывать. Затем к ним подстроились гитаристы Брюс и Ксандер, барабанщик Кенджи и басист Оззи.
– Ты готова, дорогая? – тихо пропел Дик в микрофон. – Ты готова пойти со мной? – Толпа начала покачиваться в такт музыке, фанатки стали прижиматься к сцене. Дик закрыл глаза. – Ты считаешь минуты? Слышишь, как стучит мое сердце? Оно принадлежит тебе. – Он сыграл рифф. – Ты больше никогда не будешь одинока. Все мои песни будут только о тебе.
Дик продолжал петь. От эмоций его голос становился все более хриплым.
Он был свидетелем того, как его кузены один за другим встретили свои вторые половинки и влюбились. Какая-то его часть хотела того же самого, но ни один из его братьев еще не остепенился. Это было странно, поскольку Барроны были сорвиголовами, а Тейты славились своей рассудительностью. Дик был исключением. Его мать говорила, что он больше похож на Барронов, чем на Тейтов.
Дик пел об обретенной, о потерянной и о возвращенной любви. Когда он повторял припев, по щекам женщин в зале катились слезы. Его голос сломался, когда в конце он спел: «Рядом с тобой я обрел дом. Ты больше никогда не будешь одинока. Ты будешь моей последней песней».
Свет прожектора погас, и в забитом до отказа зале на мгновение воцарилась тишина. Затем две с половиной тысячи фанатов снова зашумели. Включились прожекторы и стробоскопические лампы, но Дикона на сцене уже не было. Люди кричали, свистели, хлопали в ладоши и топали ногами. Когда группа начала играть первые аккорды песни «Родной сын», шум усилился. Обычно эта песня была последней в программе, но сегодня они исполнили ее на бис.
Когда концерт закончился, Дик и остальные участники группы ушли за сцену, в гримерные. Вечеринка уже началась. Представители местных радиостанций вместе с победителями конкурсов и несколько ВИП-персон, среди которых были политики и бизнесмены, немного пообщались с музыкантами, после чего направились в зал с барной стойкой и шведским столом.
У Дика пульсировало в висках. Единственное, чего ему хотелось, – это сесть в автобус и поехать домой.
Раздался громкий визг, и не успел он опомниться, как оказался в объятиях рыжеволосой женщины.
– Ты спел нашу песню! – воскликнула Роксана Баррон, чмокнув его в щеку.
Дик почувствовал облегчение, когда его кузен Кэш оттащил от него свою жену. Его братья Купер и Бриджер подтрунивали над Диллоном, младшим из Тейтов. Два других кузена Тейтов, Ченс и Корд, вместе с их женами смеялись над Кэшем и Рокси.
– Ты должен записать эту песню, Дик, – сказала Кэссиди. – Мы с Джоли уже упоминали, что мы обиделись на тебя за то, что ты не написал песни к нашим свадьбам.
Дик виновато опустил голову. Из-за гастролей он пропустил свадьбы Ченса и Корда, но на свадьбе их брата Клэя спел кавер-версию известной песни. Игнорируя головную боль, Дик слушал болтовню своих братьев и кузенов с их женами. Это была его семья, и он ее любил. Он пока не был готов ехать к себе домой. Там его никто не ждет. В его отсутствие за ранчо присматривает старший работник Мэтт, а дом Дика пуст, и в нем даже не горит свет.
Наконец вечеринка закончилась, и последние из тех, кто на ней присутствовал, вышли на парковку. Участники группы отправятся на своем автобусе в Оклахома-Сити. Те, кто приехал из Нэшвилла, переночуют в «Баррон хотел». Технический персонал уже закончил разбирать установки и звукоаппаратуру и переносил их в трейлеры на заднем дворе, где местные парни держали во время гастролей свои личные транспортные средства.
– Мистер Тейт! – Взволнованный крик прервал ход мыслей Дика, и все три брата подняли голову. – Дикон! – крикнул Макс, водитель автобуса, махая руками.
– Макс? Что происходит?
– Я не знаю, что делать, мистер Тейт. Я позвонил в полицию и собирался пойти к вам внутрь, но не мог оставить его одного.
– Успокойся, Макс. Зачем ты вызвал?…
Дика прервал громкий плач.
Водитель указал ему на корзину на ступеньках, ведущих в салон автобуса.
– Из-за него, мистер Тейт. Я нашел ребенка.
Куинси Кинсейд пила маленькими глотками горячий кофе из бумажного стаканчика, который только что купила на стоянке для дальнобойщиков. Пока ночь была спокойной. Она остановила несколько человек за превышение скорости и выехала вместе с помощником шерифа округа Кливленд на бытовое преступление. Она посмотрела на часы на приборной панели своего патрульного автомобиля. Было четверть первого. Это означало, что до окончания ее дежурства остается четыре