Трое из шести миллионов. Лев Ефимович Фейгин

-line/>

      ГЛАВА 45

      1944 – 1947

      ТРОЕ ИЗ ШЕСТИ МИЛЛИОНОВ

      Как я уже писал¹, в первые годы войны известий о судьбах родственников не было, лишь потом, потом, с годами, начали поступать тяжелые, незабываемые, а тогда – «обычные» «официальные²» письма о потере родных и близких. Я обещал тогда вернуться к этой «теме».

      В этой связи, хочу рассказать о судьбе одной семьи.

      Как вы, мои дорогие читатели, помните, на моей свадьбе присутствовали³ БРОХА⁴, мать МАНИ⁵, её отец, МОЙ ТЕСТЬ, Моше⁶-Аарон⁷ бен⁸-Самуил⁹ КАНЕР¹⁰. Были младшие сестры МАНИ – ЛЮБОВЬ¹¹ и ЮДИФЬ¹² (ЮЛИЯ¹³).

      Приехал его старший зять, теперь мой «старший» свояк, ЙЕХИЭЛЬ¹⁴-ДАВИД¹⁵ СОРКИН¹⁶, его жена САРА¹⁷ (Соня¹⁸), старшая сестра МАНИ.

      Соркины жили в городе Новозыбкове¹⁹ Брянской области, что находится на самом «стыке» России, Украины и Белоруссии. Хоть и назывался Новозыбков городам, а, на самом деле, это было БОЛЬШОЕ село. Люди жили в собственных домах, вели хозяйство, ездили на телегах, запряженных лошадьми. Жили, кто как мог…

      Сам СОРКИН был глубоко верующий ХАСИД²⁰.

      Он всегда говорил, что «Господь позаботиться о нас».

      Вера его в Б-га была безгранична…

      Семья их жила бедно, ОЧЕНЬ даже бедно.

      К лету 1921 года, ко времени моей помолвки, у них уже было трое сыновей. А к декабрю родился еще один сын, четвертый.

      Сюда, на нашу свадьбу, они приехали с двумя сыновьями.

      Привезли новорожденного – показать дедушке с бабушкой.

      А младшего сына, моего тёзку, Лёву, оставили тут.

      – Не прокормить мне их всех. – Сказала Сара родителям. – А этот – слабенький. Боюсь, помрет. Может, у вас выживет.

      Так Лёва и остался жить²¹ у дедушки с бабушкой.

      Забегая вперед, скажу, что всего у них было ШЕСТЕРО детей.

      До войны, мы поддерживали переписку. Поздравляли с праздниками, сообщали о рождении детей.

      Началась война… И не стало вестей от них. Никаких.

      Летом 1944 года мы получили письмо. От Бори²² Соркина, племянника МАНИ, сына её старшей сестры САРЫ.

      – Тётя Маня, я тут, в Новозыбкове, один, совсем один. Никого родных нет. Очень тоскливо. Заберите меня отсюда…

      Конечно, мы СРАЗУ же написали ему, чтоб приезжал.

      Вскорости он был у нас.

      Мы спросили его о судьбе его семьи.

      И вот что он нам рассказал…

      Рассказ Бориса Соркина.

      Когда немцы приблизились к ним, мама предложила нам уехать. В конце Июня 1941 года.

      Что мы и сделали… Сложили вещи в телегу, запрягли лошадь, и двинулись вчетвером.

      Но… уехали мы недалеко.

      Немецкие танки прорвали фронт и оказались впереди нас.

      Тогда папа сказал. – Вернемся домой. Господь поможет нам. Он спасет нас.

      И мы вернулись домой.

      В Августе 1941 года фашисты устроили «акцию». Еврейские села были ПРИГОВОРЕНЫ.

      Однажды днем эсэсовцы окружили наши дома. Всех жителей загнали в их хаты. Каратели заколотили все окна (ставни). Забили двери. И… подожгли дома. С людьми. Живыми людьми.

      Мама сказала мне. – Боря, беги.

      Я говорю сестренке. – Анька, бежим со мной. – Но она ведь девчонка… Побоялась… Испугалась… Прижалась к маме, дрожит, плачет…