назвать себя тростинкой. Я крупная, высокая, ширококостная и прекрасно понимаю: если буду безостановочно лопать пироги, мороженое, макароны, быстро превращусь в помесь свиньи со слоном. Поэтому я старательно укрощаю свой аппетит. Справедливости ради замечу: иногда он меня побеждает. Но, уложив в себя пирог, который испекла моя свекровь Ирина Леонидовна, я испытываю муки совести и бегу на следующий день в фитнес. Кстати, служебная инструкция предписывает мне, начальнице особой бригады, регулярно заниматься спортом. Много усилий я трачу на то, чтобы стрелка весов по утрам не отклонялась вправо. И могу похвастаться: последние годы вес не растет. Туда-сюда бродят два кило, но это вода.
– Объясните Наде, что рубашки – это не простыни, – возмущался тем временем супруг, – их не кипятят!
– Не в этом дело, – возразила Рина, – Надя правильно стирает. Ни у меня, ни у Танюши проблем с одеждой нет.
– И почему моя любимая сорочка мне мала вдруг стала? – задал гениальный вопрос Иван.
– Потому что кто-то слишком много ест, – процитировала свекровь слова Кролика из мультфильма про Винни-Пуха.
Иван обиженно засопел и ушел, Рина вскочила.
– Надо непременно найти клинику, где носорога в кузнечика превращают.
– Ваня никогда туда не пойдет, – вздохнула я.
– Поживем – увидим! – воскликнула свекровь и унеслась, за ней помчались два французских бульдога, Мози и Роки.
Вопль телефона выдернул меня из воспоминаний о вчерашнем дне.
– Ты где? – спросил Димон.
Ну вот. Если звонит Коробков, стопроцентно придется в восемь вечера возвращаться в офис.
– Домой направляюсь.
– Разворачивайся. Человек на подъезде.
– Кто? – вздохнула я.
– Вольдемар фон Сиракузский, таец русского происхождения.
Я возмутилась.
– Ты выбрал неподходящее время для шуток. Я устала, как вьючный верблюд. Домой хочу. В ванну с пеной. Рина испекла творожник. А еще чай нам подарили, из Франции привезли, аромат у него потрясающий. Мечтаю выпить чашечку, слопать кусочек запеканки. Неужели ты полагаешь, что я поверю про визит фон Сиракузского, тайца из России? Приятно знать, сколь высокого мнения Коробков об уме госпожи Сергеевой, но кое-какая соображалка у меня есть.
– И мне приятно узнать, что ты меня мелким пакостником считаешь, – с обидой в голосе сказал Димон. – Да, я люблю пошутить, но не так глупо, мои шутки интеллигентные, с тонким юмором.
– Кто Йосику, главбуху, интеллигентно, с тонким юмором на стол заводную жабу поставил, и она прыгнула, когда он папку взял? – спросила я. – Вообще-то так веселятся дети в третьем классе, а в четвертом перестают.
– Всем это понравилось! – начал оправдываться Димон. – Ржачка стояла на целое здание! Йоська в коридор вылетел, орал: «Помогите!»
– Да уж, – хмыкнула я, – охрана примчалась, всех на пол мордами уложила, решили, что кассу грабят. Хохма роскошная!
– А кто виноват, что Краснов безобидной механической игрушки испугался? – пожал плечами Димон. – Придешь у него денег просить на расследования, смету покажешь, а Йося за голову картинно хватается: «Дима! Моя жаба от инфаркта уже умерла». Ну я и подарил ему лягушку, чтобы заняла вакантное место погибшей особи. Ты далеко?
Я не ответила, на второй линии была Рина, и я быстро переключилась.
– Когда домой приедешь? – почему-то шепотом спросила она.
Я зачем-то тоже понизила голос.
– А что?
– Не езжай домой.
Мне стало смешно. Рина в своем духе. «Когда домой приедешь? Не езжай домой».
– Я скинула тебе адрес, – продолжала свекровь, – Ване ни слова, это секрет. Жду.
– Прости, меня вызвали на работу, – вздохнула я.
– Ничего. Посижу, чаю попью.
– Ты в гостях?
– Нет. В одной фирме.
– Они, наверное, скоро закроются. Уже поздно.
– Сюда можно в любое время дня и ночи приехать, – заверила Рина. – Ване пока ничего знать не нужно.
Мечта понежиться в ванне с пеной разбилась как стакан, упавший с небоскреба.
– Как только освобожусь, так сразу, – пообещала я.
– Не волнуйся, не спеши, я лежу на диване, играю на айпаде в «птичек» и ем малиновое суфле, – прочирикала Рина и отсоединилась.
Я вернулась к прерванной беседе.
– Ты где? – повторил Димон.
– Вхожу в лифт, – ответила я и вошла в кабину.
Малиновое суфле, наверное, вкусное, сейчас бы я его съела. А вот в Angry birds мне играть не интересно. Я вышла из того возраста, когда нравятся компьютерные игры. Но Ирине Леонидовне по менталитету двенадцать лет. Сколько по паспорту, понятия не имею. Да и не имеет к свекрови отношение цифра, которая указана в основном документе россиянина. Рина обожает бродилки, квесты, Angry Birds, пазлы и все такое. Она член гейм-центра. Не спрашивайте,