и был очень быстр и ловок. Он неуязвим до тех пор, пока дождь омывает его шкуру. Убили мы существо в пещере. Мы туда заманили этого оленя. Умер как самое слабое животное, которое я встречала.
Каркающий смех наполнил комнату и обратил внимание собравшихся на его хозяйку. Эфрикс утёрла выступившие слёзы и заговорила:
– Вот так детки. Сколько веков люди боялись под небесной водой на охоту выходить, а решение – вот оно, плавает на поверхности.
Она опять зашлась в смехе, перебивая его кашлем. Старейшина обречённо вздохнул и обратился к Мартону:
– Что скажешь, охотник? Достойна ли эта плата для вступления в твою группу?
– Рэйнера, если он отречётся от кузнеческого ремесла, приму, а про девчонку – даже не просите.
– Эта девчонка теперь в состоянии занять твоё место, если пожелает, – закаркала ведунья.
– Заткнись, карга, пока зубами не подавилась!
Эфрикс веселилась от души:
– Она и тебя, и весь твой охотничий клан с потрохами уделала, а ты нос свой покоцанный воротишь. Орцед, старый хрыч, не стой столбом, скажи что думаешь.
Старейшина встрепенулся:
– Да, добыча великолепна. В жизни ничего подобного не видел. Я хочу пригласить сюда нашего кузнеца, чтобы он назвал стоимость материалов, которые можно добыть из этого странного существа.
– Почему именно он? – Мартон уже не знал, на кого наброситься.
– Потому что тебе это не по силам. – Ведунья улыбалась и поглядывала на дочку Хельмунда. Вот и получил он не сына, но наследника.
Тэйн прибыл через несколько минут. За ним послали парнишку, который столкнулся с кузнецом у ворот дома Орцеда.
– Я слушаю.
– Кузнец, ты из нас тут самый знающий. Осмотри животное. На что сгодятся его останки?
Мужчина молча кивнул, вытащил из-за пояса кинжал и присел рядом с тушей.
– Лилиит, позволишь старухе взять немного мяса от твоей добычи? – Эфрикс подошла почти вплотную к девушке.
– Теперь этой добычей распоряжаются охотники, – вывернул нижнюю губу Мартон.
– С какой стати? – хохотнула ведунья. – Добыл её не охотник. Да и в общину ты принимать девочку не желаешь.
– Изгнать её за непослушание и нарушение всех правил надо!
– Три сотни золотых шурлей за рога, это самая прочная и гибкая субстанция, с которой я встречался. Сто золотых за шкуру, из неё можно сделать мягкую и очень тёплую накидку или плащ. Если отсоединить железы, то воду пропускать не будет. Около пяти сотен монет за внутренности, но это навскидку. Если продавать в Фарлонд за ориданы, выйдет меньше. А ещё я слышал, что мясо калиера продлевает молодость. Я прав, Эфрикс?
Женщина засмеялась и довольно кивнула:
– А его сердце, коих в нём два, способно пробудить ото сна мёртвого. Ненадолго. Всего на день. Но и это очень много для неутешных родственников.
– Только сырое сердце? – Тэйн выпрямился.
– Нет, можно сразу приготовить зелье. Из двух сердец выйдет