думанных вселенных.
Эти книги пользуются огромным успехом у читателей, которым их собственная вселенная кажется ужасно скучной, тесной и недостойной того, чтобы день за днём проживать в ней свою бесценную жизнь. Возможно, заглянув ненадолго в реальность, в которой автор существовал долгие годы, Вы задумаетесь о том, что Ваша – не такая уж скверная штука.
Все описанные события реальны. Персонажи живут рядом с Вами, правда, многие из них уже умерли.
С уважением, Вадим Д.
Глава 0
– Закрой шторы.
Солнечные зайчики больно били по воспаленным глазам, отражаясь в светлых каплях её маникюра. Для меня до сих пор остаётся загадкой, как в девушке её роста может прятаться целая вселенная. Добрая и восхитительная. В которую так легко окунуться всего лишь вдохнув запах ее волос. Я попытался открыть один глаз. После очередной ночи, проведенной преимущественно за разглядыванием тёмных окон соседнего дома, это было не просто.
– Ну, просыпайся уже, дремик. Смотри, какое утро!
Дремик. Да уж… Подремать было бы здорово. Хоть пару часов. Пару часов за двое суток. Веко всё-таки приоткрылось, и я увидел, как она улыбается. Если кто-нибудь скажет вам, что любви не существует – можете смело воткнуть ему в глаз маникюрные ножницы. Вообще мне кажется, что ярче всего иллюстрирует отношения добровольная готовность в любое время впускать в своё личное пространство другого человека. Это на самом деле сложно, потому что моё личное пространство всегда заполнено сознанием, которое я постоянно изменяю с помощью различных запрещенных в этой стране препаратов. Вернее изменял. Потому что сегодня я решил, что с этим покончено. Окончательную бесповоротность этого грандиозного решения портил лишь скверный характер маленького паучка, за которым я наблюдал прошедшей ночью. Дело в том, что с самого детства я гадал на пауках. Не то чтобы я был суеверным, нет. Однажды, ещё в школе, я услышал или где-то прочитал, что пауки приносят удачу. Или пауки – это к деньгам. Или… В общем ерунда эта засела у меня в голове, и если увиденный мной паук полз вверх, то это было предзнаменованием хорошим, обещающим деньги и удачу. А если вниз… Мой ночной приятель имел отвратительную тенденцию каждую секунду срываться со своей паутины, ведущей к моему благополучию. И если взять во внимание тот факт, что наркотики являлись источником моего существования последние несколько лет, я сам себе стал напоминать витязя на распутье. А потом был рассвет. И как только я прилег рядом, она уткнулась мне носом в шею, сделав неважным все, кроме этих мгновений.
Глава 1
На последнем «квадрате» у меня лопнула струна, и Шурик как обычно поспешил воспользоваться паузой.
– Ну чё, дунем может по малышку?
Малышком он называл короткий обрезок железной трубочки, внутренний диаметр которой соответствовал обычной сигарете. Трубочка втыкалась в пластиковую бутылку и …Ну вы, наверное, знаете. Однажды с трёх «малышков» я потерял сознание. Не надолго, секунд на десять. Но после этого мои отношения с травой были уважительные и неоднозначные. Потому что даже в то время, когда никто знать не знал определений «синтетический ТГК» или «спайсы», среди килограммов» дички», гуляющей по рукам студентов, попадалось качественное курево. Споры о декриминализации конопли, которые сейчас имеют место в СМИ и соцсетях – собачья чушь. Почему бы тогда не привлекать производителей зерна, сахарной свеклы и прочего сырья, благодаря которому выстегивает «белочка» и съедает цирроз?
– Давай ещё погоняем последний кусок? – я смотрел не на Шурика, а на Кваса. Серёга Квас был нашим ударником. Классным ударником, который в конце концов и стал причиной распада нашей команды. Ещё был басист Миша, тело скорее астральное, чем приземленное, существующее как бы параллельно, но пиво глотающее наравне со всеми. И конечно, Моисей. Двухметровый персонаж, с голосом, напоминающим дизельный движок с турбонаддувом. Вокалист и автор одному ему понятных текстов. Базой для наших репетиций служил подвал. Вернее три больших подвала с убранными перегородками, деревянным подиумом посередине, на котором возвышалась ударная установка с двумя котлами, по примеру Ларса Ульриха, «общим» столом и всякими колонками и усилителями, переплетёнными между собой чёрными змеями проводов.
В углу на куске проволоки висел ржавый саксофон без мундштука, черт его знает как сюда попавший. Некий андерграундный клуб, в котором собирались несколько десятков музыкантов и просто тусовщиков.
– Да потом прогоним.– Квас смотрел, как приколачивают «малышка». Больше мы никогда не собирались все вместе и не играли. Серёга Квасов, у которого в голове после серьёзной аварии была вставлена железная пластина, и которому врачи запрещали даже сигареты, на следующий день решил запить самогоном какие-то неизвестные «колёса» и стал овощем. Мы навестили его через пару месяцев. Почти все время он сидел на табурете в своей комнате и смотрел в одну точку.
Так заканчивают карьеру настоящие музыканты.
***
Квартира