го для нашего общества. Некоторые со стороны глядят на мою работу, и в них рождается чувство уважения, потому что они думают, что я очень умный, ловкий, умею логически вычислить преступника. Для многих преступник – это либо убийца, либо грабитель, а для уголовного розыска имеется широкий спектр этого контингента. Растратчик государственных средств – это дело ОБХСС, а похититель – это уже наш. Когда я разыскиваю совершившего преступление, я о нем думаю просто как о человеке: какой он – угрюмый, веселый, аккуратный, неряшливый, хитрый, умный, талантливый. Ломброзо нам в этом не помощник: убийцами бывают и узколобые, и лобастые, кретинообразные и умники. Но знаете, иногда преступления ставят меня в тупик, они бывают так оригинально подготовлены и совершены, что видится за этим такой тип: хитрый, образованный, может быть, даже юрист. Вот и начинаешь копать в этом направлении. А когда найдешь совершившего преступление, то не можешь поверить – узколобый, образование почти нулевое, и преступление он не планировал и не замышлял так хитро, как оно получилось. Не люблю алогичных преступлений – не знаешь, откуда заходить. Будто я люблю логичные преступления. Десять лет в уголовном розыске, а привыкнуть не могу, когда читаю информацию: муж жену топором, жена мужа ножом, зять тещу, и другой расклад. Человеческая грязь – испытываю непроходящее отвращение. Ведь есть же и другая жизнь: с театрами, музеями, выходными днями. Только, наверное, я уже не смогу жить другой жизнью. Почему не смогу? Десантником был, уволили. Думал – все, ничего не смогу делать, а вот же – нашел себе хомут. И шею трет, но снимать не хочу. Кто-то должен. Кто-то же должен! Так пусть буду я.
Пасмурное утро ничего хорошего не сулило, тяжелые серые тучи проносились над городом, скрыв наполовину телевизионную вышку, и каждую минуту могли разверзнуться небесные хляби и обрушить на землю дождь. Он прямо-таки висел в воздухе, и купола лавры в ожидании этой грандиозной мойки тускло поблескивали своим золотом. Старший инспектор уголовного розыска Григорий Романович Рыбалко легко спрыгнул с подножки троллейбуса и заспешил по улице, с опаской поглядывая на лохматые тучи. Ему хотелось до дождя заскочить в здание милиции и провести там, в своем кабинете, весь день. Срочных вопросов не было, так по крайней мере он прикидывал, и намеревался заняться бумажными делами, которые не любил и всегда оттягивал, сколько мог. Однако надежды его рухнули, едва он переступил порог кабинета. Телефонный звонок будто поджидал его появления. Капитан снял трубку. Звонил начальник уголовного розыска подполковник Коваль.
– Ты уже на месте? – спросил он озабоченно, даже не поздоровавшись.
– На месте! – ответил Рыбалко. «Уже что-то стряслось», – подумал он с тоской, сразу представив себе всю массу бумажной работы, которую придется делать ночью.
– Зайди! – коротко бросил Коваль.
Когда Рыбалко вошел в кабинет начальника, там уже сидел эксперт, лейтенант Сальников. Рядом с ним стоял служебный чемоданчик, в руке он держал фотокамеру. Эксперт выполнял временно и обязанности фотографа.
– Ночью ограбили продовольственную палатку, – начал хмуро Коваль. – Заведующая палаткой, разиня, оставила всю выручку – так она говорит. Поезжайте, займитесь этим делом. Там участковый охраняет место преступления.
Палатка стояла на бойком месте, здесь проходили сотни людей утром и вечером, когда шли на работу и с работы. Вся торговля шла главным образом в обеденный перерыв и после работы. Продавщица – рыхлая полная женщина с покрасневшими от слез глазами и натруженными большими руками с толстыми пальцами, которые она то и дело сжимала и разжимала в волнении, тихо и обреченно говорила:
– Пятница, все стараются продуктов накупить на два дня, и я старалась. Было поздно, но я не закрывала магазин, а потом побоялась выручку нести домой. А оно взяло да украло, почти шестьсот рублей. Замок вывернуло, – называя в среднем роде вора, показывала женщина на то место, где раньше был пробой с замком, вывернутый сильными, умелыми руками.
«Ну, эта вряд ли утаит выручку, – подумал Рыбалко, в душе проникаясь доверием к старой продавщице. – А там – кто его знает?» – отбросил он невольно возникшие эмоции.
– Леня, поищи отпечатки пальцев, – попросил Рыбалко эксперта, – может, на наше счастье, завалялись.
Эксперт молча расчехлил камеру и, блеснув вспышкой, сделал несколько снимков двери. Затем достал пульверизатор и стал опылять белым порошком металлическую накладку, большой висячий замок. Смахнув кисточкой порошок, наложил пленку и снял несколько проступивших отпечатков пальцев на замке и накладке.
– Давайте внутрь заглянем. На замке и накладке отпечатки, наверное, оставила женщина, – заметил Сальников лениво.
Участковый, молодой офицер, предупредительно распахнул дверь палатки перед экспертом.
– Надо бы доску положить на пол, – заметил эксперт, – следы ног нам не помешают. Пройду пленкой у порога.
Он постоял несколько секунд, вглядываясь в серый полумрак помещения, затем протянул руку к выключателю и щелкнул им. Яркий свет залил небольшое помещение магазинчика, открыв глазам царивший здесь беспорядок. Видно, вор торопился, когда