алев родился в г. Ейске. С 1994 года проживает в г. Москве. Закончил Новосибирский электротехнический институт связи по специальности «радиосвязь и радиовещание». Работал в областях космической связи, телевидения, иновещания. Заканчивал трудовую деятельность в газовой промышленности. Женат, имеет двоих детей. Отец – участник Великой Отечественной войны, награжден боевыми орденами и медалями. Мать – кавалер Ордена Трудового Красного Знамени. С пером и кистью автор дружит с детства. Богатый событиями жизненный путь позволил ему собрать большую коллекцию анекдотических историй, которыми он щедро делится с читателями. Первая книга А. Ковалева «Так бывает» вышла в свет в 2015 г.
ПЫЛЕСОС
Надежкин был положительным человеком. Родился и был воспитан в обычной, но хорошей и любящей семье. По характеру излишне добрый и мягкий, он и атлетическим сложением не отличался. Ален Делоном назвать его тоже было нельзя, но и не страшок. Никогда не пробовал алкоголь и тем более не курил, а если видел людей, заливающих из граненого стакана в глотку собственного пищевода «огненную воду», то искренне ужасался такому зрелищу. Над ним посмеивались и даже издевались.
Обидеть такого всегда считалось великим грехом на Руси! Однако в Советском Союзе нашлись таковые, несмотря на то, что «строго следовали» моральному кодексу строителя коммунизма и по линии партийных и профсоюзных органов к ним претензий не было.
Закончив учебу в институте, женившись и приняв активное участие в появлении на свет дочки, Надежкин и свою собственную семью пытался строить по аналогии с семьей своих родителей – на принципах взаимной любви, трудолюбия и общих интересов.
По причине слабохарактерности, он совершенно не мог командовать, требовать или просто настаивать на своем. Его нельзя было представить спорящим с кем-то о чем-то с пеной на губах или сквернословящим, а уж ударить человека и вовсе было за пределами его понимания.
В противовес всем этим отсутствующим у него качествам и чертам характера, он мог предложить лишь «метод личного примера», который он считал наиболее действенным, не насильственным и единственно правильным. Именно этот метод главенствовал у его родителей, которые были неразлучны и все делали вместе. Отец не чурался браться и за женскую работу, после чего мать всегда присоединялась к нему и постепенно вытесняла его из процесса, а отец принимался за следующий, уже мужской фронт работ. Все это получалось у них играючи и выходило, как бы само собой разумеющимся. «Ведь так и должно быть в семье – ячейке общества коммунистического завтра!», – ошибочно думал маленький Надежкин.
Естественно, став семейным, он начал применять метод личного примера в отношении собственной супруги. Когда требовалось произвести в квартире давно не делавшуюся уборку, он брал в руки швабру и начинал убираться сам. В первое время он был абсолютно уверен в том, что его дражайшая супруга моментально метнется с постели и, обгоняя его, начнет протирать пыль с мебели. Если пора было готовить обед, то он начинал чистить картошку в надежде на то, что жена тут же бросится кипятить воду. Когда надо было вести дочку на прогулку, он начинал ее одевать в надежде на то, что его супруга подскочит с дивана и со словами: «Кто так одевает ребенка? Вот как надо одевать!». Он все надеялся, что в один прекрасный момент она, пронявшись его личным примером, запорхает рядом и весело защебечет, как часто делала его мама в детстве. Одним словом, Надежкин оправдывал свою фамилию на сто процентов. Он надеялся и ждал, что рано или поздно его метод заработает.
Однако, как ни старался Надежкин, метод личного примера в отношении его ненаглядной не работал в принципе. Жена имела к нему устойчивый иммунитет. Как только он начинал его демонстрировать, она тихонечко ускользала из квартиры, чтобы не мешать.
Ждать от нее отклика на личный пример было все равно, что верить в кристальную честность гаишника, задекларировавшего «бабки» срубленные на «большой дороге».
В одиночку он заканчивал уборку, в одиночку варил обед, а уж ежедневное мытье посуды и стирка стали его прямыми обязанностями. Супруге и этого казалось мало. Даже подмывать дочку приходилось Надежкину, несмотря на то, что по мере взросления девочки они оба начинали стесняться этого. Ему стыдно было признаться самому себе в том, что он перестал гладить белье. Не успевал, а ведь у них в семье не только гладили, но и крахмалили белье. Он пытался представить свою законную жену, ловко орудующей электрическим утюжком, и не мог.
Правда, иногда она оправдывала свое безделье отсутствием пылесоса. Это была достаточно дефицитная вещь в то время, и в их маленьком городке купить ее было проблематично. Надежкин входил в ее положение и винил себя за то, что не может достать по блату пылесос. Смиренно выслушивал претензии от жены на предмет того, что не является пробивным, и соглашался с ней.
«Ну, а что же супруга?», – вправе спросить читатель. Да, у нее было хобби, но об этом чуть ниже.
Тем не менее, свою жизнь Надежкин считал вполне сложившейся и не чаял души ни в обожаемой супруге, ни в маленькой