й тяжелыми портьерами, беседовали два человека. Один, очень грузный, с темными волосами и азиатскими чертами лица, сидел, вальяжно развалившись в необъятном кресле, и курил сигару. Другой, худощавый высокий блондин, нервно ходил из стороны в сторону, как цапля переставляя голенастые ноги.
– Лучше верни, Артур, – взволнованно говорил он. – Этот Развалов – такая… С ним лучше не связываться. Так подставит – не оберешься потом. И не икнет даже.
– Как я верну, Владик? – выпуская облако дыма, отвечал темноволосый толстяк. – Сам знаешь, все давно уже за границей.
– Ну, еще не все, – выразительно взглянул на него блондин.
– Ну, не все, так половина, – досадливо сморщился толстяк. – Испанцы уже заплатили, с немцами договоренность железная, не сегодня завтра деньги переведут. Как, по-твоему, я все это в обратную отыграю? Никак.
– Ой, не знаю, – сокрушенно вздохнул блондин. – Не знаю, не знаю, не знаю. Мое дело предупредить, Артур. А ты уж решай. Только если ты меня спросишь, я тебе сразу скажу, с этим жуком связываться – себе дороже. Послушай, – вдруг оживился он, будто осененный удачной идеей. – А может, поговорить с ним? Дать раскладку, объяснить ситуацию. Деньгами отдать, в конце концов. Что осталось, вернешь ему, а остальное…
– Думаешь, он возьмет деньгами? – с сомнением покачал головой толстяк.
– Ну, поговорим. Объясним. Какие-никакие, мозги-то у него есть. С таким-то текущим счетом. Поймет. Я вон Мишеньку позову, он кого хочешь уболтает, – усмехнулся блондин.
– Вот еще только Мишеньки здесь не хватало, – презрительно скривился толстяк. – Нет, Владик, переговорами тут не решишь. Он, похоже, обиделся, в позу встал. Ты слышал, он ведь чего-то там угрожать даже пытался? Мне! Нет, Владик, здесь придется решать по-другому.
– Как по-другому? – В голосе блондина прозвучали тревожные нотки.
– Как-нибудь… по-другому.
– Эх, Иваныч, сколько все-таки несправедливости в мире!
Стас Крячко, только что плотно пообедавший в соседнем ресторане, лениво потянулся и, подперев рукой щеку, грустно уставился в экран монитора.
– Почему именно я? А? Почему? Почему не подсунуть это паршивое дельце, например, тебе? Ты у нас опытный, бывалый, любого самого глухого «глухаря» раскалываешь на раз. Вот и брал бы это ограбление. Расследовал бы. Успешно. Так нет! Нужно всучить Стасу. Он крайний. А, Иваныч? Чего молчишь? Неужели тебя не возмущает такая вопиющая дискриминация в отношении меня?
– В бессмысленных словопрениях участвовать не желаю, – отрезал Гуров. – Ты налопался от пуза, теперь тебе, вместо того чтобы делом заниматься, поговорить хочется. А я, между прочим, не обедал еще. Так что отстань! Голодный пролетарий объевшемуся буржуину не товарищ.
– Так пообедай! Пообедай уже и искорени в себе озлобленность. Я ведь тебя звал. Чего не пошел?
– Некогда. Хочу добить все эти бумажки да сдать наконец дело. Все уж закончил, только формальности остались. Не хочу, чтобы висело. И так почти три месяца возился. Одних протоколов пол-сейфа. Хоть библиотеку открывай.
– Ага! Так у тебя, значит, очередное раскрытие нарисовалось? А я-то думаю, чего это он стахановца из себя корчит? Не ест, не пьет, все бумажки пишет. А оно вон что. Хм! Так тогда тем более нужно было это ограбление именно тебе назначить. Бессовестный этот Орлов, вот что я тебе скажу. Несправедливый. У меня и без того сто дел в работе, так он мне еще сто первое решил подвалить. А другим некоторым, которые уже все дела позакрывали, им – ничего. Отдыхайте, товарищ полковник, празднуйте.
– Ну да. У меня ведь, кроме этого дела, других-то нет. Это только ты у нас по сто дел зараз ведешь. Один на все Управление. Остальные – так, покурить заходят.
– Черствый ты, Иваныч, вот что я тебе скажу. Никакого сочувствия от тебя не дождешься. Человек перед тобой, можно сказать, душу раскрыл, а ты…
– У тебя когда в следующий раз словесное недержание случится, ты заранее предупреди, я пойду погуляю. А то мало того, что со всяким вздором на уши приседают, так еще и в черствые попадешь. Нежданно-негаданно.
В этот момент открылась дверь, и в кабинет заглянул генерал Орлов.
– О, Лева! Ты здесь? Отлично! Зайди ко мне, разговор есть.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – недовольно пробубнил Гуров вслед начальству, которое исчезло так же молниеносно, как и появилось.
– Ага! – злорадно улыбаясь, потер руки Стас. – Не иначе, он и тебе сюрпризец приготовил. Вот помяни мое слово – не пустым вернешься с аудиенции. Сто против одного ставлю, что новый «глухарь» у Пети в загашнике припрятан. Специально для тебя. Так что не одному мне фортуна улыбнулась. Все-таки есть в мире справедливость!
– Угу, – угрюмо буркнул Лев. – У меня и так четыре «глухаря» несколько месяцев уже висят. Один еще с прошлого года тянется. Так нет, надо еще добавить.
В сердцах стуча по клавишам, он закончил печатать документ и, выключив компьютер, вышел из кабинета, догадываясь и без злорадных намеков Стаса, что в разгар рабочего дня за хорошим Орлов не позовет.
– У