– посмотришь и своё отражение увидишь. Между головкой и голенищем почти незаметные складочки, кожа мягкая, но отлично держит форму. И главное – сапоги чужой ногой не пахнут. А если потоптаться в пыли и песке, никто не обратит на них внимания.
И от машины не смог отказаться. Мощная, сверкающая серебром, как сапоги, с огромным баком для горючего, она, словно второе «я», прикипела к хозяину. О ней можно сказать – если кто-то спросит, – что это подарок правителя за заслуги.
– Придумай мне имя, – обратился Адэр к Малике.
– Зачем?
– Ты не можешь обращаться ко мне «мой господин». Какое имя тебе нравится?
– Яр.
– Ухажёр?
– Нет. Так звали моего отца.
– Хорошо, Яр так Яр. Тебе придётся обращаться ко мне на «ты».
– Это ещё почему?
– Где ты видела, чтобы рядовые инспекторы обращались друг к другу на «вы»? А ну, скажи мне «ты».
Малика уставилась в окно.
– Говори! – требовал Адэр. – Ну же!
– Вы взяли меня, чтобы посмеяться?
– Своими глупыми капризами ты всё испортишь.
– Я вас никак не буду называть, – отрезала Малика.
За окном проплыло стадо облезлых коров, топчущих редкую траву. За автомобилем с криками побежали мальчишки-пастухи, подкидывая в небо хлысты и фуражки. Глядя на них, Адэр смеялся и сигналил.
Впереди сквозь знойное марево проступили очертания домов. Адэр помахал сорванцам и нажал на педаль газа.
Машина ехала, похоже, по единственной улице вымершего селения, ни поворотов, ни переулков, ни души. Лачуги из глины, накрытые соломой, чередовались с развалинами. Во дворах на провисших верёвках колыхалось заштопанное бельё. Кое-где возле калиток лежали собаки, уныло опустив на лапы острые морды. На почерневших заборах сидели коты. Те и другие провожали машину тоскливыми взглядами. И запах…
– Чем это пахнет? – спросил Адэр.
– Вином.
– Я знаю, как пахнет вино.
– Кислым вином.
– Нет. Тут что-то другое.
– Выпитое кислое вино.
– Не-е-ет… – протянул Адэр. Заметив улыбку Малики, быстро закрыл окна и прижал рукав к носу. – Ну и вонь…
Улица была не одна. Проехав поворот, Адэр затормозил, сдал назад и уставился на развилку:
– Куда теперь?
Малика закрутила головой. Вскинула руку:
– Смотрите!
Вдали, над лачугами, виднелась крыша: настоящая, не из соломы и фанеры, а из синей, как небо, черепицы. Адэр свернул на ровную, хорошо утрамбованную дорогу.
Вид за окном менялся: чем чётче вырисовывалась на фоне облаков яркая кровля, тем выше и богаче становились дома. Улицу перебежала курица с выводком. За каменными заборами загоготали гуси, загремели цепи, раздался многоголосный хозяйский лай – здесь уже есть что охранять.
Машина догнала двух девушек в цветастых платьях: косы до пояса, на щеках румянец.
Адэр опустил стекло:
– Не подскажете, как проехать к прииску?
Селянки переглянулись,