орному полу ногой в такт часам и старалась сохранять спокойствие. Ресницы на ее глазах были покрыты тонким слоем белой пудры, новое лекарство против спазма аккомодации или попросту, зрительного переутомления. Из-за этого недуга Ангелина с детства была немного близорука.
– Связь, какого рода вас интересует? – медленно донеслось в ответ.
Мужской голос был так спокоен, будто бы его только что напоили чашечкой теплого чая с мятой, а не предварительно избили.
– Связь любого рода, – она сделала паузу. – Общение, общие интересы… Интимная связь.
Женский голос слегка дрогнул. Мужчина сразу отметил это.
– Возможно, – медленно протянул он и улыбнулся краешком губ.
Зловещая тишина сверкающе-мраморного кабинета звучно отбрасывала эхо только что произнесенных слов. После короткой фразы, произнесенной заключенным, женщина поняла, что ее респондент не скажет ни слова. Это стало ясно и без проведения дополнительного тестирования. Психология таких индивидуумов – была темой ее дипломной работы. Ангелина неплохо разбиралась в мужчинах, как бы странно это не было, учитывая в каком состоянии находился мир последние столетия.
– Конкретнее, пожалуйста, – нахмурилась дознаватель, сделав еще одну бессмысленную попытку, – Мне нужно имя, местоположение, адрес этой женщины. Или нескольких женщин, – добавила она, немного подумав.
– Вы считаете, что я настолько хорош? – усмехнулся голос.
– Я ничего не считаю, – отрезали в ответ.
– Вы нервничаете, – мужской голос стал мягче. Он словно убаюкивал женщину, окутывая ее податливостью гласных и дрожащими приглушенными окончаниями, – Может быть, мне сделать вам массаж? – донеслось до нее вполне отчетливо. И, кажется, это был не вопрос.
– У вас есть медицинское образование? – холодно поинтересовалась она, игнорируя собственные инстинкты.
– Для того, чтобы доставлять удовольствие, мне не нужен диплом.
Ответ Иного еще раз заставил женщину почувствовать себя бесконечно уставшей от этого тяжелого и напряженного дня. Ангелина устало протерла глаза, и что-то начеркав на желтом листке бумаги, бегло взглянула в окно. Там был свет. Ничего общего с ее паршивым настроением. Опять эта работа. Опять эта чертова работа. Уже битый час перед ней сидел невысокий коренастый мужчина, лет тридцати пяти, с небритой трехдневной щетиной и заросшими, как у медведя гризли, волосами. Он вальяжно раскинулся на мягком кожаном кресле и усиленно делал вид, что ему наплевать на все происходящее.
– Ваше имя, – менторским тоном спросила Ангелина и приподняла одну бровь, в ожидании ответа. Она старалась не смотреть ему в глаза. Она и хотела, и не хотела этого одновременно. Годы проведенные в институте создали из нее пуленепробиваемый танк, который не способна была пробить даже атомная атака. Ангелина была лучшей студенткой на курсе и прекрасно помнила, чему их учили на кафедре «эмоциональной животнологии». Главное правило всех принимающих респондентов – игнорировать и пресекать визуальные и тактильные контакты с представителем иного пола. Иной пол. Иной…
– Вы будете отвечать? – звонкий мелодичный голос Ангелины снова раздробил тишину бледных стен помещения, – Что вы делали в «Зоне-Н»?
– А как же право на адвоката? – усмехнулся Иной и поднял на девушку серо-коричневый взгляд, цвета горелого пережаренного кофе.
Это был европеец, хотя возможно в его генах, будто редкий коктейль, смешались гены Ближнего Кавказа, давно покоившегося под толщей североатлантического льда. Ага, значит горец. И строит из себя такового.
– У вас нет права на адвоката, и вы это знаете… – мрачно ответила Ангелина, вытянувшись на своем прямом и жестком стуле, словно металлическая арматура, – Согласно законам Российской Конфедерации на основании статьи 1673 пункта «В», нарушив территории свободную от представителей Иного пола, вы автоматически лишаетесь права на адвоката, а так же на любого другого представителя официальных структур уполномоченного прийти вам на помощь.
– А как же эти ваши хваленые защитники-активисты? – без всякой надежды в голосе, спросил Иной.
В его пронзительных глазах плясали озорные черти, побуждая Ангелину воинственно вздыхать и морщиться. Демонстративное неуважение пленника раздражало и пугало ее. Кто он такой, чтобы так себя вести? Но вместо того, чтобы высказать свои мысли вслух, Ангелина вопросительно взглянула на мужчину.
– Понято, – удрученно кивнул, словно ничего хорошего от этой беседы уже не ждал.
– Ваши защитники еще дадут о себе знать, – пожала плечами женщина, – Успокойтесь. Пока вы здесь, ваша жизнь принадлежит «Эконтеру».
– О да… – весело усмехнулся Иной и закинув руки за голову, начал медленно раскачиваться на своем кресле, – Но психолога мне почему-то предоставили… Думаете, я чувствую себя… подавленно?
Он бросил на нее заинтересованный взгляд.
– Это издержки, – резко перебила его Ангелина, – Акт животнолюбия, если хотите. Я настоятельно рекомендую вам отвечать на