авшись, когда Елена Петровна закроет дверь, двинулся вниз по лестнице, ежесекундно оглядываясь. На улице моросил зарядивший под утро дождь. Посетив площадку для выгула собак, пес, дав прицепить к себе поводок, потянул к аллее.
– Лорд, давай так договоримся, – увещевала пса хозяйка, – по кустам не лазить. Промокнешь, оставлю на лестничной клетке обсыхать, понял?
Широкая алея меж двух микрорайонов, более походившая на парк, была излюбленным местом отдыха жителей близлежащих микрорайонов. Две широкие параллельные дорожки на всю длину с удобными скамейками, разделенные клумбой, под сенью крон разросшихся деревьев. Пространство, метров по десять с каждой стороны за скамейками, было засажено кустами сирени, лещины, калины, вперемешку с березами, акациями, каштанами, голубыми елями, другими деревьями и кустарниками до стены жимолости перед дорогой. Рассаженные на первый взгляд хаотично, своими сочетаниями они дали аллее неповторимую гармонию дикого леса. Растения были подобраны так, что в аллее всегда что-нибудь цвело, благоухая, наполняло ее запахами, красками цветов или плодов. Ранее в аллее был устроен полив, что в самые жаркие дни способствовало прохладе и неповторимой ауре живой природы меж бетонных коробок разросшегося города. С приходом перестройки полив отключили. Поливочный трубопровод демонтировали. Жители ближайших домов взяли флору аллеи под свою опеку. Носили в засушливые дни воду в пластиковых бутылках, не давая растительности захиреть.
Елена Петровна и Лорд шли по мокрому асфальту пустующей ранним утром аллеи. В моцион утренней прогулки входил круг по дорожкам аллеи. Они шли в одну сторону по одной стороне клумбы, размещенной в центре аллеи, возвращались по другой. Как бы проверяя сохранность своего имущества поутру. Трудно сказать, кто кого выгуливал в данном случае, но данная процедура стала обязательной к удовольствию обоих. Не встретив никого, Елена Петровна на обратном пути отцепила поводок от ошейника Лорда, строго наказав далеко не отбегать. На половине пути Лорд, нырнув под скамейку, вытащил из травы небольшой черный сверток.
– Фу! Брось, ну что ты всякий мусор подбираешь, щас опять на поводок возьму.
Наклонившись к свертку, чтоб переправить его в урну, Елена Петровна брезгливо взяла его за полиэтиленовый краешек. Сверток развернулся в небольшой черный пакет, отягченный прямоугольным бруском содержимого. Заинтересовавшись, заглянула внутрь. Пакет содержал три пачки зеленых купюр, перехваченных резинками. Дома рассмотрела находку внимательнее. Три пачки стодолларовых банкнот с портретом Бенджамина Франклина. В каждой пачке по сто купюр, триста по сто, в сумме составляли тридцать тысяч долларов.
***
– Это не просто подпись! Это броня! – Плотный мужчина в простыне на голое тело поднял тяжелый хмельной взгляд на собеседника. – Ты это понимаешь?
– Понимаю, Игорь Владимирович.
– Ни хрена ты не понимаешь. Если я наложил визу, это стена, гранит, – икнув, обратился к сидящему рядом бессменному спутнику, – Андрюха! Ч-что, службу забыл? Почему стаканы пустые?
– Игорь Владимирович, вы просили напомнить о встрече в мэрии, уже поздно, может, поедем? – Попытался урезонить Андрей своего начальника.
– Что-о!? Это ты мне? – Подняв грозный взгляд на Андрея, приказал. – Я сказал – наливай. – Обращаясь к собутыльнику, добавил. – Нет, Эдик, ты представляешь, он мне указывать будет. Встреча. Да пошли они… А мы с тобой щас еще по одной и баб закажем. А он пусть на хрен идет. – икнув утробно, добавил, глядя на янтарную струйку благородного напитка, льющуюся в его бокал. – Пусть в машине ждет, правильно я говорю?
– Правильно, – не стал перечить Эдуард.
После третей высокопоставленный выпивоха решил ехать домой. В раздевалке элитной сауны общими усилиями Эдуард с Андреем облачили вельможу в его костюм, не забыв надеть галстук. Андрей пошел заводить машину, оставив собутыльников одних. Игорь Владимирович, проводив мутным взглядом водителя, потянулся за своим портфелем. Извлек из него черный сверток. Развернув пакет, достал три пачки стодолларовых банкнот. Посмотрел на них оценивающе, спросил, не отрывая глаз.
– Все?
– Обижаете.
– Крысы. Кругом одни крысы. Лично мне от тебя ничего не надо. Я тебе как другу все устрою, но порядок должен быть.
– Все как договаривались.
– Смотри мне, я не пересчитывал, – икнув, продолжил, – мое слово – закон, ни одно быдло пасть не раззявит. А раззявит, сам заткну. Понял? – Опустил деньги в пакет, свернув небрежно, сунул в оттопырившийся карман брюк. Взял портфель, качнулся, теряя равновесие, добавил подхватившему его Эдуарду, – пошли.
Остановив машину у входа в подъезд дома, водитель с помощью Эдуарда дотащил еле стоящего на ногах хозяина до лифта. Уснувший в машине Игорь Владимирович окончательно проснулся. Оттолкнувшись от Эдика, смело шагнул в услужливо раскрывшуюся дверь лифта. Андрей, попытавшийся войти в скоростной лифт за своим шефом, чтоб сопроводить до квартиры, был вытолкнут обратно.
– Иди … Я сам.
– Что, сам не доберется? – спросил Эдуард, глядя