ремя… Каким оно стало для меня? Одной фразой тут не обойдёшься. Порою минуты настолько долго тянутся, что кажется, будто прошло несколько часов, а иногда, наоборот, не успеваешь насладиться тем мимолётным и радующим моментом жизни. Сам того не осознавая, ловишь, как бабочку, каждый миг, когда хорошо или когда рядом бродит «чёрный разносчик» пригласительных билетов на тот свет.
Мне пока двадцать два, я ранен, но ещё жив!
Война меня застала, как и многих, дома. Не сказать, что это было неожиданностью. Предполагали, что всё этим и закончится. Первый сокрушительный удар выдержали достойно, выстояли, правда, в результате не всем удалось сгруппироваться и продолжить давать отпор.
Я гражданин Земли, боец организации объединённых мегаполисов, рядовой Корешков Шамиль, числюсь за московским регионом. Уже лет семьдесят нет понятия «страна». Долгий путь переформатирования начался после трудного окончания Великой войны. Половина населения погибла, физическая карта моей планеты претерпела ряд изменений. В итоге повелитель той страшной эпохи постановил, что вместо прежних территорий на политическом глобусе образуются автономные мегарегионы. Новое устройство районов создавалось из руин цивилизации. Практически все крупные города того времени были стёрты с лица земли, превратившись в чёрные выгоревшие поля. Так впоследствии возник единый центр управления.
Несомненно, после восстановления сил и вступления в фазу спокойного процветания появлялись очаги сепаратизма, которые жестоко и мгновенно подавлялись военной силой. В конце концов, наступило смиренное время, силы сопротивления иссякли. Единственное место, которое не доставляло беспокойства новой власти, – мегаполис в Миннесотской провинции. Именно там десятки лет назад располагалась страна, ныне уничтоженная, которая разожгла последнюю судьбоносную людскую бойню. В Миннесотской провинции произошёл первый контакт с инопланетянами, которых местные предводители встретили дружелюбно, со всем почтением и уважением. Они сделали всё возможное, чтобы скрыть от центрального руководства Землёй тот факт, что неземные гости прилетели надолго. Преследуя алчные цели возрождения независимого государства, люди настолько заигрались в вершителей судеб, что сами и не заметили, как подписали себе смертный приговор. Эта местность снова стала плацдармом для новой беды человечества.
Отца с братом у меня не стало. Их сожрала вторая серьёзная волна битв при Карлстаде. Мать убило при ночном обстреле, когда я уже приписался к экипажу танка «Восьмёрка» и заканчивал ускоренную подготовку по специальности механик-водитель.
– В боевых действиях участвовать приходилось? – спросил меня командир Ворошитов Клим.
– Ещё не доводилось, старший лейтенант…
– Значит, самое страшное у тебя ещё впереди. Ну, ничего, не переживай. Пойдём знакомиться с остальными.
Первые впечатления о командующем сложились несколько противоречивые: он щепетилен, но не всегда, не требователен к соблюдению воинского устава, хотя из династии военных, серьёзный мужик, знающий толк в сражениях, но при этом смешливый и даже несколько забавный. Во внешности не могу отметить что-то примечательное: русоволосый голубоглазый офицер с шикарными усами и довольно внушительным животом, что для танкиста было странно, но ему, похоже, совсем не мешало. Командир экипажа оказался тонким стратегом и славился тем, что под его командованием не погибло в бою ни одного человека. На его счету числилась лишь одна утрата члена состава по состоянию здоровья. Бывает же… вокруг война, смертельные раны кровоточат повсюду, а у здорового мужика просто перестало биться сердце. Вот так: был человек – и нет его, а в сегодняшнее тяжёлое время каждый солдат на счету.
Вообще наш командир мировой мужик, в обиду из экипажа никого никогда не даст. Помню, однажды, находясь в укромной столовой вместе с Фёдорычем, как мы за глаза зовём Ворошитова, и оператором-разведчиком Павлушей, кто-то то ли недобро высказался, то ли неудачно пошутил в адрес последнего. Наш командир, недолго думая, молча встал, сделал вид, что это его нисколько не касается, прошёл к раздаточной, взял что-то, вернулся к своему столу, затем поставил поднос и так же, не проронив ни слова, приблизился к шутнику и влепил ладонью по лицу, обронив вполголоса: «Рот свой прикрой». Думали, будет драка, но приятели получившего оплеуху, наоборот, встали на сторону Павлуши и угомонили шутника. Мол, сам виноват, не лезь. А близорукий оператор-разведчик тихо доел свой обед, будто он ничего не слышал и не видел.
Павлуша, обладатель довольно посредственной внешности, долговязый и страшно худой, был глазами и ушами нашего экипажа. В его подчинении находились разведывательные и дозорные мехроиды. Тут-то он герой, деспот что ни на есть, говорун-комментатор. В жизни не поверишь, что за пределами пульта управления он божья коровка. В его профессиональном распоряжении значатся пара зрячих «птичек» и двойка шустрых «ходунов», помогающие как в обследовании местности, так и в бою. Как правило, командир отдаёт приказ, Павлуша одновременно выпускает своих роботов-сподвижников. Одни взмывают ввысь, другие, разбегаясь по сторонам, удаляются вперёд, передавая данные обзора в танк. Вот тут-то наш оператор царь и бог! В это мгновенье от профессионализма