лицы. Холодный пронизывающий ветер жадно обволакивает город, закрывая небо густыми тучами. Рядом мелькают сутулые силуэты, поглощенные своими тревогами и переживаниями. Осень Бостона во всем ее проявлении.
Мы идем по улице без зонта, я держу его под руку, ноги устали от высоких каблуков. Разговор не складывается, потому иду молча, наблюдая за прохожими и дождем.
Наконец-то дома. Кажется, я промокла до ниточки. Развешиваю пальто, чтобы просохло. О, как же приятно снять обувь и постоять уставшими ногами на холодном кафеле. Захожу в комнату, Марк в темно-синих джинсах стоит около кровати, снимает влажную рубашку, оголяя хорошо сложенный торс, надевает футболку и принимается доставать из дорожной сумки книги, проверяя, не намокли ли они.
Разговор начинается совсем не романтично.
– Как можно быть такой глупой, Ванесса? – Марк возмущенно смотрит на меня. – Ты вообще в школе училась?
– Училась. Но, сложные науки не для меня, – отвечаю, будто в оправдание на оскорбление.
– Ты знала, что мне нужно было уехать. Ты могла нормально помочь с сессией? – продолжает пищать злым голосом брюнет передо мной.
– А я разве не помогла? Я сделала тебе курсовые работы по всем предметам, которые были в списке. – На глаза наворачиваются слезы, нужно их сдержать.
– В нескольких темах мне теперь придется переделывать материал. На это нужно время, а я работаю!
– Там ведь нет ошибок! Лишь малейшие придирки твоих преподов! Я ночами сидела, после смены, не вставала из-за компьютера, перечитывая научную литературу. Но, видимо про твою благодарность не стоит даже мечтать. Ты к своим умным книжкам относишься нежнее, чем ко мне.
Он меня сильно пугает, когда с размахом атлета, кидает книгу в дальнюю стену комнаты. Она с грохотом валится на пол, переплет явно поврежден.
– Вот, видишь, как нежнее? – почти со злостью произносит Марк, внимательно глядя мне в глаза.
Никогда не могла смотреть в его глаза. Взгляд пронзает от головы до пят, будто видит насквозь каждый твой темный уголок. Все, начинаю плакать. Мне больно и обидно от его слов. Постоянно слышу, что я глупая.
Марк садится на кровать, упершись локтями в ноги, обхватывает опущенную голову двумя руками и глубоко вздыхает.
– Ну вот, опять ты воешь. Как это бесит. – Пренебрежительно на меня взглянув, он идет в прихожую, накидывает черную куртку и выходит из квартиры.
Мы с Марком Бэйлом встречаемся уже почти четыре года. Он работает шефом радиостанции на ролкере – грузовом транспортном судне. Иногда надолго уходит в рейс, чтобы заработать на новую квартиру. Параллельно с работой, учится в Бостонском Университете. Он очень умный, даже слишком, ему легко даются сложные науки – математика, радиофизика и прочая ерунда, которую я никогда не осилю.
Высокий, жгучий брюнет, с глазами цвета зеленого омута, прямой острый нос, спортивное ухоженное тело. Марк безумно красив. Особи женского пола постоянно обращают на него внимание, строят глазки и стараются затянуть разговор, чтобы насладиться его обществом. Ему это доставляет удовольствие, потому он всегда реагирует на кокетство, применяя свое природное обаяние.
Каждый месяц, начиная со дня нашего знакомства, двадцатого числа, он покупает мне розу на высокой ножке, сорт «Freedom», наши любимые цветы. Наверное, такие отношения можно назвать любовью. Первые года были очень романтичными. Мы дарили друг другу открытки со стихами, разговаривали несколько часов по телефону, могли гулять всю ночь по городу, не замечая, как пролетает время. Проводили лето в поездках и отдыхе, жаль не вдвоем, а всегда с его друзьями. Уже тогда, мы стали находиться меньше времени вместе, он предпочитал компанию, а не меня.
С тех пор как Марк переехал ко мне, прошло полтора года. Общение сошлось к нулю, ему скучно со мной и он постоянно об этом напоминает. Ради Марка я стараюсь, развиваюсь, изо всех сил, чтобы ему не было стыдно, в компании его, таких же умных, друзей.
Я немного выучила про корабли, неплохо знаю компьютер, мне нравится тема автомобилей и мототехники. Знаю все о современной политике, так как пишу о ней статьи для газеты. Мужская большая компания меня давно не смущает. И потому, когда мы гуляем с его друзьями, рядом со мной всегда есть желающий поболтать. Но, Марк видимо этого не замечает.
Слышу шорохи в коридоре. Вернулся. Я у плиты на кухне, делаю мятный чай, чтобы немного успокоиться. Вовсе не ожидала, что вместо теплых объятий, после возвращения из командировки, буду выслушивать его недовольства.
Он заходит с букетом бардовых, практически черных роз – своим стандартным способом примирения.
– Ладно, солнышко, успокойся. Я был не прав. Спасибо тебе за помощь! – мягко шепчет он и целует в волосы у моего виска.
– Конечно, «успокойся», – фыркаю я, – проще всего сказать «успокойся», после того, как сделал больно.
– Я дурак, как обычно, тебя обидел, еще и сегодня. – Он крепко обнимает меня, прижав к себе сильными, мускулистыми руками. – Ты ведь