ьба – индейка, или Поиски крайнего
«Они смотрели друг другу в глаза и понимали, что теперь не расстанутся никогда», – дочитала Лиза финальную строку романа, перелистнула страницу, проверяя, не пропустила ли чего, затем нехотя закрыла прочитанную книгу с очередной трогательной историей о любви, достала из коробки последнюю бумажную салфетку и вытерла слезы. Расставаться с полюбившимися героями было грустно.
Живут же люди! Ну почему с ней никогда и ничего интересного не случается? Потому что она далеко не красавица и работает в библиотеке? Ну, положим, насчет внешности – дело спорное. По крайней мере, хочется так думать, иначе совсем надежду на обустройство личной жизни потеряешь. А разве она еще не потеряла? Трудный вопрос. Сразу и не ответить.
Теперь по поводу работы. Здесь все в порядке: Лиза выполняет почетную миссию – дарит людям радость общения с книгой. И точно знает, что без библиотек – кладезя достоверной и структурированной информации – не обойтись никому. Вот только зарплата не очень. А что зарплата? Общеизвестный факт: ни у одного человека в мире материальные потребности никогда не будут полностью удовлетворены. Так чего ради желать получать больше?
Почему же Лиза выбрала для себя профессию библиотекаря? Не потому ли, что на работе окружена книгами и у нее есть возможность читать или, уж если совсем откровенно, прятаться от всего мира?
А может, ее неустроенность в жизни – всего лишь результат неправильного программирования в детстве? Родители ей с малолетства твердили: «Учись хорошо, иначе на всю жизнь останешься неудачницей». Первую часть программы она добросовестно выполнила и даже перевыполнила: училась не просто хорошо – отлично. Школу окончила с золотой медалью, библиотечный институт – с красным дипломом. Но это касается прошлого. А вот с настоящим у нее как-то не складывается, поэтому она стала тем, кем стала, – запрограммированной собственным подсознанием неудачницей. И ведь даже возразить самой себе нечем.
Итак, виновники ее несчастливой судьбы найдены – родители. Они не смогли грамотно составить правильную программу для дальнейшего благоприятного будущего своей дочери. И что дальше? Сделать вывод, что родителям повезло больше с их предками? Но ведь родители собирались взять Лизу за границу на постоянное жительство, а она уперлась, как тот осел, которого с трудом подтащили к воде, но пить-то его все равно никто не заставит.
В конечном счете Лиза благоразумно отказалась. А благоразумно ли? Наверное, не очень. Жила бы сейчас в роскошном и таком далеком, как несбыточная мечта, Городе ангелов и в ус бы не дула. Да она и не дует. Усов-то нет, а потому и дуть ей не во что. Хоть в этом повезло.
И все-таки хорошо, что не поехала. Наблюдала бы сейчас, как родители разыгрывают бесконечную драму жизни с постоянными выяснениями отношений, кто на кого не так взглянул, кто кому не то сказал, с неизменными сценами ревности и скандалами на пустом месте. Нет уж, увольте!
Они сами себе придумали такую захватывающую действительность, без которой и дня не могут прожить, и вполне счастливы, дай бог им здоровья! Но жить рядом с бушующим вулканом страстей, находиться постоянно в его эпицентре и делать вид, что кругом тишь да гладь, – боже сохрани! Только они сами способны выжить в созданном ими мире «любовь до гроба – дураки оба».
А если они правы? Если так и нужно жить? Во всяком случае, у Лизы хватает ума их не судить: если уж до сих пор вместе и расставаться не собираются, хотя грозятся подать на развод чуть ли не каждый день, то, видимо, есть сила, которая прилепила маму и папу навечно. Это любовь. И Лиза им мешать не собирается.
А разве она когда-нибудь мешала? Всю жизнь, сколько себя помнит, сидела смирненько в уголочке и читала, читала, читала. Она жила книгами, проглатывая буквально все, что попадало под руки, лишь бы спрятаться от пугающей действительности. До сих пор не изменилась. Может быть, стала немного умнее, и то – вилами на воде писано. Выходит, что это родители ей мешали, вторгаясь в ее мир иллюзий со своей ненормальной любовью? Так у нее и такой нет. И неизвестно еще, будет ли какая-нибудь вообще.
Как-то в детстве соседка, тетя Тая, матушка Лизиной подруги Юленьки, навесила на них ярлыки: дочери – «гуляка», Лизе – «читака». Девочки с малых лет дружили, а неразлучными были только до школы, пока Лиза не научилась читать. Юленьку же не усадить было за книги, она рвалась погулять, пообщаться с многочисленными друзьями, которых у нее всегда было море. Ничего с тех пор не изменилось: Лизу до сих пор не оторвать от книг, а Юленька кружится в вихре жизни и получает от нее истинное удовольствие.
С ужасом глядя на закомплексованную и болезненно скромную Лизу, при встрече с соседями не знающую, куда от стеснения глаза девать, тетя Тая радовалась беззаботной жизни своей любвеобильной и чрезмерно общительной Юленьки, которая всегда находилась в центре внимания состоятельных и перспективных потенциальных женихов. «Ах, какая она у вас замечательная, – льстиво улыбались ехидные соседки, встречая матушку Юленьки во дворе. – Как она ловко умеет управляться с мужчинами. Да они просто разум от нее теряют». Тетя Тая расплывалась в довольной улыбке, радуясь и за дочь, и за себя, умудрившуюся правильно воспитать