их готовых текстов: ваш бессмертный дух, проявляясь в голосе вашей совести, подскажет вам выражения, строго подходящие к каждой отдельной операции. Но уж это ваше личное дело, я же считал своим долгом показать вам дорогу и бесповоротно удалить с нее неспособных лиц.
Молитва! Заклинание! Таинственные формулы!
Разве это не смешно, когда в XIX веке автор, претендующий на серьезность, преподносит все это «сынам прогресса», «знаменитым детям века железных дорог и телефонов», да еще вдобавок советует читателям остерегаться как клерикализма, так и материализма?
Разве этого недостаточно, чтобы заставить современного скептика, тщеславного, пустого и нетерпеливого, бросить эту книгу в огонь?
В наши дни, когда подобные вещи входят в моду, когда «маги», «великие посвященные», «профессора оккультизма и колдовства» растут как грибы и осаждают издателей книг и журналов своими неудобопонятными трактатами, в такое время луч света необходим. Нужно дать возможность каждому добросовестному исследователю оценить этих «великих людей» по достоинству. Если предлагаемое сочинение хоть сколько-нибудь поможет в этом деле, мы будем вполне вознаграждены за наши труды.
Что же касается людей, искренне убежденных в величии современной факультетской науки и считающих магические изыскания пустым бредом или игрой расстроенного воображения, мы спросим у них: разве не должен закон эволюции прилагаться к физическим силам так же, как он прилагается ко всей остальной природе, и осмелимся ли мы назначить какие бы то ни было границы превращения энергии в любой ее форме?
Разве история не показывает нам, что сегодняшняя мудрость вчера считалась безумием, и разве мы не можем заключить по аналогии, что кажущееся нам нелогичным есть лишь логическое проявление неведомых еще нам причин?
Логичным считается действие электрической машины, изолированной на своих стеклянных ножках, превращающей в электрическую энергию ту механическую работу, которая затрачена на вращение ее стеклянного диска, и сосредоточивающей эту электрическую энергию на металлических шариках кондуктора. Но считают нелепым и сумасбродным a priori действие мага, изолированного внутри своего угольного круга, превращающего в астральную энергию ту физическую и психическую работу, которую он совершил над своим организмом во время подготовки, и сосредоточивающего эту энергию на металлическом шарике, находящемся на конце его деревянного, покрытого изолирующим лаком жезла.
Находят логичным и рациональным действие громоотвода, притягивающего и гасящего электрическую энергию облака, или металлического острия, рассеивающего электрическую энергию в машине Рамсдена.
Но если маг, вооруженный металлическим острием, называемым магической шпагой, поглощает энергию, сосредоточенную в системе астральных сил, сейчас же все претендующие на звание людей науки кричат: «Сумасшествие, галлюцинация или обман!»
Повторяю еще раз: силы, которыми пользуется маг, того же порядка, как и все прочие силы природы, и подчиняются тем же законам. Особенность их лишь в том, что они происходят из преобразования психических сил в живой среде и сохраняют следы своего психического происхождения в виде некоторых признаков разумности.
Невежда и фанатик усматривает в этих силах чёрта, современный ученый, которому они мешают спокойно изучать микробов, видит в них лишь бред тех, кто осмеливается заниматься задачами, не входящими ни в одну университетскую программу.
Независимый искатель истины должен иметь представление обо всех мельчайших деталях исследуемого вопроса и не должен бояться суждений, откуда бы они ни исходили.
Глава 1. Определение магии
Вы, конечно, знаете анекдот о курином яйце, которое Христофор Колумб поставил на столе? Я не буду его вам повторять[1].
Этот анекдот доказывает, что, вообще говоря, из всех решений данного вопроса труднее всего найти самое простое. Так и магия кажется столь темной и неудобопонятной тем, кто ее изучает всерьез, лишь потому, что изучающий с самого начала слишком вдавался в многосложные подробности, в которых и запутался.
Читатели считают меня автором, любящим сравнения и даже подчас злоупотребляющим ими; будь эта привычка недостатком или достоинством, но она так глубоко укоренилась во мне, что я не оставлю ее и в этой работе, как не оставлял ранее. Поэтому я нахожу прекрасным началом для объяснения магии такой, на первый взгляд странный, вопрос: видели ли вы экипаж, едущий по улице?
«К чему этот вопрос?» – спросите вы. «К тому, – отвечу я, – чтобы доказать вам, что тот, кто внимательно наблюдал за экипажем, в состоянии легко постичь механику, философию, физиологию и, в частности, магию».
Если мой вопрос и в особенности мой ответ вам покажутся глупыми, это покажет мне, что вы не умеете наблюдать, вы смотрите, но не видите; вы ощущаете, но не чувствуете; у вас нет привычки размышлять об увиденном, искать связи между предметами, по-видимому, самыми простыми.