ное путешествие прошло без накладок, но тут в дверь еле слышно постучали. Он глянул на настенные часы и прислушался. Стук повторился.
– Минуту! Я вас приглашу.
Он собрал свое летнее снаряжение, направился к шкафу в углу кабинета, и, напевая под нос Синатру, начал копаться в его недрах. Наскоро причесавшись, он облачился в выглаженный серый костюм, начищенные ботинки и поспешил занять свое место в высоком кресле.
– Заходите! – Тяжело дыша, он поправил галстук и принял безмятежную позу.
Молодой человек, на вид крепкий и полный сил, но с выражением муки на лице (которая делала его облик значительно старше), прошел и сел в кресло для посетителей.
– Сэм Уорингтон, лататель душ, – улыбнулся доктор и протянул ладонь. Посетитель недоверчиво посмотрел на него, – Штатный психолог, – уточнил он.
– Джек Нортон, – Джек вяло пожал доктору руку.
– Вам удобно?
– Вроде того.
– Ну, рассказывайте. Что привело вас в службу занятости?
Джек язвительно взглянул на доктора и затаил дыхание.
– Правда? Отвечать? – Он недоумевал, почему доктор всерьез спрашивает такую глупость.
– Это не дежурная фраза, Джек, это мой вопрос к вам.
– Дайте подумаю. Отсутствие работы?
Доктор проигнорировал его сарказм.
– А что привело вас к отсутствию работы?
– Невозможность на нее устроиться.
Оба молчали, Джек – со скучающим видом, Сэм – разглядывал посетителя и что-то обдумывал.
– Джек, вы видели табличку на двери?
– Да.
– Помните, что там написано?
– Что же?
– Пси-хо-лог.
– Да неужели.
– А знаете, почему вы находитесь именно в этом кабинете?
– Нет.
– Ну что ж. Отсутствие работы… По крайней мере, в вашем случае, когда другие причины уже рассмотрены… Зачастую является следствием… Ммм… Психологических особенностей соискателя.
Доктор крутил между пальцев шариковую ручку и искоса поглядывал на собеседника. Джек с удивлением разглядывал ручку: таких агрегатов он не видел лет двадцать.
– Я здесь, чтобы помочь вам преодолеть этот барьер и направить ваши поиски в нужное русло. Я, так сказать, пытаюсь помочь своим коллегам помочь вам.
– И?
На несколько минут тиканье часов стало громче.
– Послушайте, Джек, – начал он, – Вы ведь взрослый человек, и сами понимаете, что оказались здесь не просто так. Иначе вы бы просто не пришли.
– Верно.
– Давайте не будем терять времени. Расскажите мне то, что, по вашему мнению, мне стоит знать.
Джек немного подумал и неуверенно кивнул.
– Хорошо. Я попытаюсь объяснить вам, но это так… Нет, не могу.
Доктор молчал.
– Нет, я не могу! Это покажется вам смешным и нелепым.
– Уверяю вас, Джек, я слышал много того, что может показаться любому другому человеку смешным. Но мой долг воспринимать ваши проблемы так же серьезно, как и вы сами. А это угрожает вышей жизни?
– Жизни? Нет, что вы…
– Это уже хорошо, – улыбнулся Уоррингтон.
– Хотя… Нет, вы правильно подметили. Угрожает… И не только мне.
– Каким образом?
– Вы ведь даже не понимаете, о чем спрашиваете, – усмехнулся Джек, – Ладно. Я не могу работать, потому что любая должность связана с порталами. Для меня это невозможно.
– У вас технофобия?
Джек погрузился в себя.
– Если так, то у меня есть одна методика, которую я испытал на себе, мне ее посоветовал…
– Нет у меня технофобии, доктор, – резко оборвал его Джек, – Я инженер-физик. Я всю жизнь изобретал источники всех этих фобий.
– Хм. Погодите. Как, вы сказали, ваша фамилия? Джек Нортон? – Уррингтон отвернулся к окну и некоторое время смотрел вдаль, на искусственный горный пейзаж, напряженно пытаясь что-то вспомнить, – Джек Нортон… Погодите.
– Я…
– Дайте я сам, – он поднял взгляд на Джека, и тот поежился, увидев на лице доктора идиотскую улыбку озарения, – Да! Я же помню тот день! Все газеты пестрели вашим именем. Вы тот человек, кто все это создал!
– Не совсем. Вы все привираете.
– Как же, разве нет?
– Я опубликовал научную работу, в которой описал концепцию мгновенных путешествий.
– Да-да, и вашу идею купили! Поверить не могу, я сижу рядом со знаменитостью!
– Спасибо, доктор. Не нужно оваций, – его слова отдавали такой самоиронией, что Уоррингтон невольно почувствовал жалость, – По правде говоря, когда я писал статью, то не задумывался о последствиях. Но это все не важно. Я сам никогда не соглашусь потерять свою личность, как это теперь