з побоев издевок и изнасилования. Ночами, бывало слышно, как кричат женщины и я забивалась еще глубже в свой угол, боясь, что именно за мной могут прийти следующей. Но, ни кто не приходил, а страшнее становилось с каждым днем все больше.
Из воспоминаний меня выдернули начавшие расти ставки:
– Сто золотых, кто больше? Сто десять, мужчина в красном камзоле, – выкрикивал торговец, неотрывно следя за толпой.
Я зажмурилась, моля всех богов, особенно уделяя внимание богу удачи Фаруну, что бы мой будущий владелец не оказался озабоченным стариком, покупающим девку лишь для плотских утех. А таких здесь было много, мужчины облизывались глядя в мою сторону, делая ставки, и готовы были кинуться на соперника, когда ее перебивали.
А цена в это время стремительно росла выше и вот, я уже стою целое состояние, 300 золотых монет. Толпа аристократов начала рассасываться, но ставки продолжали расти.
Ноги начали затекать от долгого стояния, а колени дрожали все сильнее от каждой повышенной ставки и ушедшего с площади сдавшегося мужика. Я начала рассматривать, все еще не сдающихся: в трех метра от меня на раскладном походном стуле восседал мужик, лет сорока, с большим обвисшим животом обтянутым в шелка, потным лицом и поросячьими глазками, которые неприятно пялились на меня оставляя долгий липкий след.
Чуть дальше стоял молодой, довольно симпатичный мужчина, в серебристом камзоле и ровно подстриженной бородкой, как у козла в хозяйстве моих опекунов. Ставки он поднимал еле заметны движением руки бросая хитрый взгляд то на меня, то на окружающих. Наверное, из этих двоих я бы предпочла последнего, но судьба решила совершенно иначе.
Она появилась внезапно. Вышла из толпы и гордо, но стремительно, прошествовала через площадь. Ее черные волосы развивались от небольшого осеннего ветерка, а на алых губах играла усмешка. Остановившись практически у самой моей "сцены", она бросила торговцу:
– Тысяча золотых, последняя цена и закрывай свою лавочку.
У меня отпала челюсть, работорговец икнул и хотел было что-то сказать, но у женщины в глазах сверкнули молнии (или мне показалось?), а мужик сел закрыв рот и начал оформлять сделку.
Спустя пол часа меня вывели хозяйке. Я радовалась, что не мужчина, но переживала, как бы она не оказалась владелицей какого-нибудь местного борделя.
Женщина кивнула мне и пошла туда, от куда вышла, я посеменила следом. За приделы площади мы вышли молча, но стоило толпе скрыться за углом, как она улыбнулась и обратилась ко мне:
– Меня зовут леди Ширианна, я живу за пределами города в большом поместье. Тебе очень повезло что я тебя нашла, те двоя, кому бы ты не досталась, убили бы тебя. Как тебя зовут?
– Лира… – после долго молчания голос был сухим и неровным, это было мое первое слово за последние несколько недель. Ширианна улыбнулась и продолжила:
– Ты будешь помогать по дому и на кухне. К рабству я отношусь плохо, поэтому ты свободна и будешь получать жалование четыре серебряные, а один раз в неделю сможешь брать выходной.
У меня еще раз отпала челюсть.
Тем временем, мы прошли узкой, почти незаметной улочкой, ведущей от площади до городских ворот, где нас ждала большая, черная, расписанная золотом карета. Лакей при нашем приближении открыл дверцу и застыл, протянув руку приглашая сесть.
– Поднимайся в карету, – кивнула мне хозяйка.
– Я не могу, – прошептала я опустив голову. Ноги гудели, а голова кружилась от голода и усталости, – не положено, рабыни…
– Не глупи. Положено или нет, но запомни: отныне ты не рабыня. Посмотри на себя: узкие ладони, стройная фигура, легкая поступь. Может ты и сама того не знаешь, но ты явно принадлежишь к высокородным господам! – Неожиданно взгляд Ширианны изменился, она стала серьезной и строго повторила, – Живо садись в карету. Ты чуть стоишь на ногах! Тебе срочно нужна горячая ванна и постель. Не позволяй обмануть себя глупца твердящим о твоем ничтожестве. Ты сама не знаешь от куда происходишь, от куда это могут знать они!
Я хотела было возразить, но силы неожиданно покинули мое тело и я на подкашивающихся ногах взобралась внутрь. Сидения в карете были мягкими, шторки, закрывающие боковые окошки, делали свет приглушенным и я, потеряв последние остатки сил, провалилась в сон.
Не знаю, что больше повлияло на мой сон. То ли торги, то ли Ширианна, неожиданно выдернувшая меня из рук не минуемой, самой отвратительной, смерти, но сон, настигший меня в пути, был отнюдь не самым приятным.
«Я стояла на небольшой лестной полянке, очень похожей на ту, где часто пряталась в детстве. Вокруг меня окружали высокие стволы деревьев, плотной стеной прижавшиеся друг к другу, не давая ни единого шанса увидеть, что прячется за ними. Сердце сдавил легкий ужас. Я ходила кругами, ища хотя бы сантиметр, что бы выглянуть, понять что там, за этим лесом. Все тщетно. Выхода не было. Я была узником своего воспоминания, не имея не шанса на освобождение.
Неожиданно, за спиной раздался хлопок. Обернувшись, я увидела небольшой огненный шар, переливающийся на солнце, словно драгоценный камень,