Она протянула мне руку и задиристо произнесла:
– Привет, не надо никому звонить, я – Маргарита! Можешь не представляться, ты – Татьяна, и я о тебе все знаю! Называть тебя буду Та.
– Но, я с вами не знакома, – так же задиристо ответила я, одновременно вспомнив название первой главы романа: «Никогда не разговаривайте с неизвестными».
– Ерунда, ты меня прекрасно знаешь, я Маргарита. Булгаковская Маргарита.
Затем она прошла к окну и села в кресло, стоящее у письменного стола, за которым я, последние пять лет, провожу большую часть своего свободного времени.
– Вновь перечитЫвала? – спросила Маргарита, указывая на потрепанный пятый том собрания сочинений Булгакова издания 1990 года.
– ПеречитАла.
– Счастлива?
– Безумно!
– Понятно, безумно счастлива! А почему? Что-то опять отыскала новенькое в тексте Михаила Афанасьевича? – продолжала придираться Маргарита.
– Зачем ты пришла? – ответила я вопросом на вопрос, переходя на «ты».
– Мне необходимо с тобой поговорить.
– Именно со мной?
– Да, именно с тобой. Я так решила.
– Что значит решила? Если ты решила, это не значит, что меня устраивает твое решение.
– Послушай, Та, я появилась в Москве вчера около десяти часов вечера, прошла весь Арбат, погуляла по переулкам, каким-то образом оказалась на большой широкой улице, зашла в книжный магазин и купила роман «Мастер и Маргарита», спасибо Михаилу Афанасьевичу, что написал и обо мне, да еще пару книг: "Путеводитель по роману" и "Арбат нашего детства".
– И что? – задала я вопрос еще боле вызывающим тоном – мне совсем не нравилось, что она называет меня Та.
– Не сердись, пожалуйста, не сердись. До самого рассвета я бродила по переулкам, затем расположилась на какой-то лавочке Никитского бульвара и прочла все три книги…
– Но, ты ведь появилась в Москве не для того, чтобы читать книги? – прервала я Маргариту.
– Я хочу, чтобы ты ответила мне на несколько вопросов. Их немного, и потом я сразу уйду. Ответишь? Обещаю, перебивать не буду, – заявила гостья, и вдруг «глаза ее заискрились, как бриллианты, освещенные солнцем» и уже совсем иным, каким-то колдовским тоном произнесла:
– Послушай, ты и особняк, в котором я жила, отыскала?
«Ведь сколько же раз я говорил вам, что основная ваша ошибка заключается в том, что вы недооцениваете значение человеческих глаз. Поймите, что язык может скрыть истину, а глаза – никогда», – услышала я внутренний голос, который шептал мне слова Саввы Потаповича Куралесова.
– Можно и так сказать, – копируя интонацию Маргариты, ответила я.
– В общем, пока все не расскажешь, я отсюда не уйду!
– Небольшое лирическое отступление! Как насчет блинчиков и кофе на завтрак? – задала я вопрос Маргарите, от которого она вздрогнула, но через секунду вновь овладела собой:
– Та, мои вопросы только по трем главам: «Маргарита», «Крем Азазело» и «Полет», а на лирическое отступление я, конечно, согласна.
– Хорошо, – охотно ответила я, – пойдем на кухню, а вопросы обсудим после завтрака, но только начну я свой рассказ здесь, а продолжу его на Арбате, так что придется тебе со мной вновь на троллейбусе прокатиться, правда боюсь, что тебе поездка в нынешних троллейбусах вряд ли понравится.
– И отчего же?
– Ты ездила в советских троллейбусах темно-синего цвета, которые имели деревянный каркас с металлической обшивкой, двигались быстро, со скоростью аж до пятидесяти километров в час! Михаил Афанасьевич особо указал в романе, что ты ехала по Арбату, «откинувшись на удобную, мягкую спинку кресла в троллейбусе» по так называемой второй линии маршрута троллейбуса №2, открытие которой состоялось в декабре 1934 года. Этот маршрут проходил от Дорогомиловской заставы до площади Революции по улицам Большая Дорогомиловская, Арбат, Коминтерна и Охотный ряд…
– Все верно, – продолжила Маргарита, – в салоне всегда было тепло, он отапливался в холодное время, имел 37 мягких кресел, сама считала, в нем были не только никелированные поручни, и сетки для багажа, но и зеркала, вот только двери, кроме передней, открывали кондукторы, а переднюю дверь открывал водитель.
– А сегодня Арбат пешеходный, но мы все равно будем добираться до него троллейбусом, тоже синего цвета, очень даже удобным, и отапливаемым в зимнее время, но…
– Что делать! – перебила меня Маргарита, – я давно мечтала побывать там, где я жила до того, как все случилось, поэтому троллейбус – это не самое главное, в том, что происходит со мной сейчас. Скажи, как ты искала мой особняк?
– Сначала кофе и блинчики!
После завтрака мы расположились в гостиной за большим круглым столом, на котором я разложила множество страничек из моей древней папки с названием «Удивительная книга. Булгаков». К этому времени меня мучил только один вопрос: зачем Маргарита пришла и именно ко мне. Поверить в то, что эта дама