тературу награждён медалями им. Маяковского за 2018 г. к 125-летию и им. Пушкина за 2019 г. Срок службы: 13 лет армия, 13 лет милиция.
Глава 1
Гога не хотел умирать, да и кто захочет, но расстаться с жизнью в неполные двадцать лет всё же пришлось. С мягким, каким-то садистским чмоканьем четыре пули одна за другой нашли дорогу к его сердцу, и оно захлебнулось кровью. Испуганно расширившиеся глаза закатились, а его душа отлетела в рай, или, пожалуй, в ад, да, именно в ад.
Как всегда, в точно задуманное время, сработал внутренний будильник, и хозяин кошмара открыл глаза, так и не успев досмотреть на дело рук своих. Пассажир проснулся окончательно, стирая из памяти остатки сна, сходил в туалет, почему-то с сумкой на плече, почистил зубы и умылся. Было как-то особенно, по-тревожному тихо, мерно стучали колёса. Вагон ещё спал.
Человек вышел на незнакомой станции, ранним, солнечным утром. Мало ли на пути станций. Проводница, спросонья протирая глаза, шла по коридору в тамбур, поезд ещё тормозил, но его уже не было в вагоне.
На перроне стоял молодой мужчина в элегантных джинсах, явно дорогих кроссовках и простой хлопчатобумажной майке. Чему удивляться, май месяц.
Спортивная сумка в руке, сжатые костяшки пальцев, в которых чувствуется смертельно опасная сила, дополняли его прикид. Остаётся добавить, что сумка была слишком тяжела для своих небольших размеров, но это уже совсем не наше дело.
Он оглядел пустую с утра площадь перед вокзалом, заметил в стороне несколько частников, карауливших пассажиров, и, бросив быстрый, цепкий взгляд одинокого волка по сторонам, пошёл в вокзальный буфет.
Незнакомый мужчина лёгкой, пружинящей походкой, подошёл к буфетной стойке, осмотрел стеклянный прилавок со стандартным набором засыхающей вокзальной снеди. Всё как везде.
– Что желаете? – спросила молоденькая и на удивление красивая продавщица.
– Минутку, я сделаю выбор.
Мужчина окинул взглядом буфетчицу, едва улыбнувшись одними губами. «А девочка ничего, не место ей здесь, впрочем, и мне не место».
– Кофе, чай, или что покрепче?
– С утра пить вредно, кофе не люблю, значит, чай. И дайте ещё что-нибудь перекусить, на Ваш вкус, но чтоб потом живот не протестовал.
– Что вы, у нас всё свежее, – быстро ответила буфетчица и смутилась.
Через минуту он ел вполне приличную курицу, не переставая осматривать вокзальный зал исподлобья. Не торопясь выпил остывший чай, подошёл к буфету и представился:
– Анатолий.
Она как-то подобралась, потом смягчилась и произнесла в ответ:
– Лена.
«Елена» в переводе с греческого означает «светлая», «сияющая». Она немного замкнута, всегда как бы в стороне от людей, погружена в свой внутренний мир, но это не мешает ей быть очень заботливой и внимательной.
Елена – жизнерадостная фантазёрка и неистовая оптимистка. Она быстра, умна и остроумна. Англичане называют Елену «леди искренность»: она и правда очень доверчива, порою до простоты. Лена очень влюбчива, но, отыскав своего единственного, не щадит себя в своей жертвенной любви. Очень ценит мир и покой.
– Елена прекрасная, – словно подтвердил он, пробуя её имя на вкус.
– Что вы, – чуть слышно, смущаясь, ответила девушка, но на её губах заиграла ласковая улыбка.
Ещё один хороший человек попал не на своё место. Милая девушка, но через несколько месяцев работа и вокзал сделают своё дело, и она станет как все. Может быть, хуже.
«Не моё дело», – подумал Анатолий, но, тем не менее, как-то излишне легко узнал её адрес и обещал зайти. Общага, значит, родителей нет или далеко. Время шло, отсчитывая минуты жизни и шепча в уши непристойности.
В шесть часов он вышел на улицу и сел в первый показавшийся автобус, обычный старый, убитый временем и пассажирами «Икарус». Длинный, похожий на жёлтую, дохлую гусеницу, с противно скрипевшей резиновой «гармошкой», грязным полом и сиденьями.
Цели не было, он бежал, пытаясь скрыться от всех. В карих пронзительных глазах, которые когда-то прожигали взглядом насквозь, затаился страх. Страх загнанного зверя. Страх волка, попавшего в капкан.
Кондуктор – немолодая, невыспавшаяся и, видимо, поэтому хмурая женщина лет сорока трёх – взяла с него деньги за билет, устало отсчитала сдачу и потеряла всякий интерес.
Анатолий сел впереди салона и прикрыл глаза. На сиденьях позади него расположились парень с девушкой и пожилой мужчина, всего пятеро – машинально отметил про себя он на всякий случай, сосчитав всех, даже водителя.
Подыхающий от старости автобус медленно тащился сквозь полусонные улицы. Через пару остановок в автобус вошла шумная компания из шести изрядно подвыпивших юнцов. Парни возвращались с какой-то вечеринки, события которой со смехом обсуждали, обильно сдабривая речь матом.
«Уроды, – подумал он, – теперь одиннадцать», но ничего, что могло бы его встревожить, не почувствовал. Компания явно не хотела платить за проезд и оскорбляла