производству телефонных аппаратов, чем сейчас занимается? Кому сейчас нужны телефонные аппараты! Фабрика в руках рабочих! И что дальше? Телефонные аппараты на хлеб не поменяешь, крестьянам они точно не нужны.
– Настроение у вас какое-то не боевое, полковник Зимин, – сказала Ксения.
– А откуда ему взяться боевому? Боеприпасов нет, народ против нас! Только что – «Наше дело правое!» да «С нами Бог!»
– Хотя бы! И народ скоро поймёт – кто такие большевики! Вот мой Антон Иванович сын крепостного крестьянина, а Корнилов сын казака-землепашца. А у большевиков? Ленин – дворянин, а остальные иудейского вероисповедания. Какое они имеют отношение к русским крестьянам и рабочим?
– Да причём здесь это? Власти они хотят! Власти! Вы бы сказали мужу, Ксения Васильевна, пусть они с Алексеевым и Корниловым лозунг какой-нибудь придумают, программу действий какую-нибудь.
– Так программа действий есть. На Кубани вместе с Кубанской Радой объединить юг России в одно государство, Сибирь подключить. Набраться сил и скинуть большевиков.
– А Кубанская Рада спит и видит, как стать опять Россией?
– Штатом Российской Федерации. Так Алексеев говорил.
– А почему вы тогда воюете, если в победу не верите? – спросила Софья.
– Во-первых, присягал Отечеству, а присягают один раз, Софья Николаевна. А во-вторых, я рыцарь! А рыцарь всегда на стороне слабых и гонимых.
– Шутите, Виктор Витальевич.
– Разумеется, прапорщик.
– Но на данный момент, мы действительно слабы и гонимы, – вздохнула Ксения Деникина.
До Аксайской станицы чуть больше версты. На дороге встречает квартирьер, докладывает Корнилову:
– Атаман и старики станичные сказали, что держат нейтралитет и нас решили не пускать в станицу.
– Чёрте что твориться! – разозлился Корнилов. – Казаки! Стыдно даже, что принадлежу к этому сословию! Иван Павлович, – обратился он к генерал-майору Романовскому, – вы, как начальник штаба, и вы, всё-таки местный, с Луганска, съездите в станицу, разберитесь.
– Есть, – козырнул Романовский, нашёл сани, развернул их в сторону станицы и сказал Деникину:
– Антон Иванович, поехали со мной, как будущий заместитель главнокомандующего, поговорим с этими трусливыми идиотами.
Деникин согласился, подумав, что мокрым ногам лучше быть в санях, чем на снегу.
За ним верхом поскакали ординарцы.
Атаман Аксайской станицы сидел в своём курене, на втором этаже в зале на лавке в углу под образами. Керосиновая лампа под низким потолком. Вокруг него за столом расположились станичные старики и прочие уважаемые в станице люди. Генералам предложили два табурета с дальнего от атамана торца стола. Они сели, винтовки между ног.
– Так чего вы боитесь, станичники? – начал Романовский.
– Так неизвестности,– честно сказал атаман. – Вот если бы вы наступали. То мы бы с радостью. А большевики, кто их знает, что за люди.
– Потому и отступаем, что вы нам не помогаете, – заметил Деникин.
– А вы, извините, господин, кто будете?
– Заместитель