кий каркас и ширмочку. То же со второй платформой. Мужчина в шляпе, жующий жвачку, звали его Костя Шестин, пододвинулся ближе, внимательно глядя на то, как Денис задёрнул ширму. Через мгновение он вышел из-за другой ширмы, расположенной в другом конце зала. Послышались аплодисменты. Мгновенный перенос человека разразил зал. Денис прошёл к креслу, сел и продолжил улыбаться, глядя в камеру, будто ничего не случилось.
Когда все начали расходиться, Костя Шестин заметил, что некоторые зрители осматривали места, где сидели. Он подозрительно глядел на плоские платформы, отсвечивающие белым светом, затем почесал руку. Что-то было необычным, мелкий дискомфорт, который Костя заметил, но не придал значения. Он постоянно смотрел на Дениса. Улыбка Дениса Пенькова будто скрывала истинные намерения. Костя вышел из зала, но его преследовало ощущение, будто он что-то забыл. Он шёл домой и только на улице заметил, что потерял обручальное кольцо. Его не было на пальце.
– Я давно за тобой наблюдаю, – сказал Костя, поправив шляпу. Он сидел в офисе у Дениса, записавшись на приём. Над головой была видеокамера. Костя жевал жвачку, Денис улыбался, блестя белыми зубами, сложив перед собой руки на столе.
– И что вы заметили? – спросил Денис, продолжая улыбаться.
– Я знаю, что у тебя не всё чисто, парень, – сказал Костя, ткнув пальцем в сторону собеседника, – что-то ты замышляешь, парень, но я пока не понял что именно.
Костя осмотрел две плоские платформы, стоящие в разных углах помещения. Они не светились. У стен стояли шкаф, комод и различные книжные полки. На одной из них Костя увидел фотографию белой кошки с ошейником и брелком.
– Ваша кошка? – спросил Костя.
– Моя. Её зовут Хлоя. Она ещё у супруги. Они приезжают только на следующей неделе. Вам нравятся кошки? – спросил Денис, склонив голову набок.
– Послушай парень, – грубо сказал Костя, встав со стула и поправляя плащ. На поясе показалась кобура, из которой торчал пистолет, – я знаю, что ты что-то задумал. Ты можешь провести всех вокруг, но только не меня.
Костя прошёлся по комнате, разглядывая фото кошки, держа руки за спиной.
– А что я задумал? – спросил Денис, – телепортация во всём мире это плохо? Может быть, я хочу сделать хуже? Вы считаете, что весь мир кроме вас ошибается?
– Я скажу тебе, парень, что я думаю. Я буду радоваться, когда пойму, в чём подвох.
Костя прошёл к платформе и внимательно её оглядывал.
– Можете осматривать всё, что захотите. Я надеюсь, ордер у вас есть?
– Скоро будет, – сказал Костя и вышел из помещения, прикрыв дверь.
– Почему вы не используете телепортационные платформы по назначению? – спросил репортёр, обращаясь к Денису. Они стояли на площади, перед лицом тысяч людей. Платформы находились в разных концах площадки перед зданием. Толпа ждала ответов. Уже несколько недель, как никто, кроме Дениса не телепортировался. Это было странно. Весь мир ждал.
– Сейчас я покажу, что ждёт вас в будущем, – сказал Денис и прошёл к платформе.
– Зрители уже много раз видели, как вы телепортируетесь, – говорил репортёр, обращаясь к Денису, – но когда это проделает кто-то кроме вас?
Денис едва прикоснулся ногой к пластине и тут же оказался с другой стороны площадки. Все взоры повернулись к нему. Все ждали ответа на вопрос, каждый хотел первым телепортироваться и ощутить себя едва ли не богом. Наступило молчание.
– Я должен решить, – сказал Денис, – кто будет делать это первым, а затем я буду решать, кто будет делать это вторым и так далее.
– А как же то, что вы обещали телепортаторы в каждый дом? – спросил кто-то из толпы. Наступило молчание. Люди были недовольны. Толпа сжалась, готовая наброситься на Дениса. Полицейские, сдерживающие зрителей, обернулись к нему и ждали решения.
– Так и будет, – сказал он, – но позже. Я не могу позволить, чтоб кто-то пострадал. Не каждый может пройти через телепортатор невредимым. Я не хотел огорчать вас заранее. Я могу совершить этот процесс, но остальные подробности пока не хочу разглашать. Не хотелось огорчать весь мир, сообщая, что этот вид путешествий имеет ограничения.
– Скажите критерии, по которым люди могут путешествовать, – попросил кто-то.
– Почему вы раньше не говорили?
– Почему могут не все, и что произойдёт, если телепортируется кто-то, кто не может?
– Всему своё время, господа, – сказал Денис, подняв руки, – пока я не хочу ничего говорить. Но я скажу об этом позже. Некоторые подробности на камеру говорить нельзя.
Денис ушёл с площадки, игнорируя остальные вопросы, которые послышались со всех сторон. Двое сотрудников подняли платформы и погрузили их на тачку, перемещая по площади. Костя Шестин поправил шляпу, глядя на то, как техники забрали платформы. Это был первый прокол Дениса. Ограничение намного опускает значимость изобретения. Костя схватил ускользающую нить, и теперь оставалось аккуратно вытащить правду. Денис скрывал что-то. Дальше будет больше. Костя улыбался, считая, что теперь в его таблице