Нараспашку. Разрешённый Автор

>И с треском разрываю платье,

      Спеша глотнуть сырой свободы.

      И, не терпя противной дрожи,

      Как будто открывая двери,

      Я лезвием надрежу кожу

      И выпущу наружу зверя.

      Я буду падать, раскинув руки

      Я буду падать, раскинув руки,

      На бесконечно глубоком вдохе.

      И одуванчик живой и хрупкий

      Между страниц навсегда засохнет.

      Я буду сверху смотреть на солнце,

      И сквозь меня из-под чёрной жижи

      Однажды новая мысль прорвётся

      И новым словом откроет книжку.

      Я буду видеть, как в бледно-синем

      Пространстве мира мелькают птицы,

      Я буду падать, как летний ливень,

      И превращаться в живые искры.

      Заливая глаза и губы

      Заливая глаза и губы,

      Пустота растеклась чернилами,

      И в клыки исказились зубы

      И наполнились древней силою.

      Ночь кололи немые звёзды,

      Как терновый венец Спасителя.

      Зверь искал, раздувая ноздри,

      Бессознательно и мучительно.

      Первобытный животный голод

      Его гнал в бесконечном поиске,

      Но был мёртвым застывший город,

      В день восьмой по ошибке созданный.

      Он был слеп. И знакомый запах

      Влажным носом ловил встревоженно.

      Зверь был просто больной собакой,

      Потерявшейся или брошенной…

      Тьма пришла из Средиземья

      Тьма пришла из Средиземья

      Чёрной ватой, чёрной болью,

      Пепел сброшен и рассеян —

      Воля.

      И таится в мраке горла

      Алый след туберкулёза,

      Дивный мир на грани фола,

      Поздно.

      Сушит губы пеплом серым

      И мучительная жажда.

      Кто-то чёрный там, за дверью,

      Страшно.

      Мир, как губка, пропитался

      Влагой сдавленного страха.

      Где-то, может быть, остался

      Запах?..

      Истерично мечется весна

      Истерично мечется весна,

      Рвёт ногтями снежную рубаху,

      В воздухе сырая пелена

      Залепила ноздри липким страхом.

      Как флакон духов, февраль разлит,

      Запах облегает платьем тесным.

      Чувствую вращение земли

      И что под ногами где-то бездна.

      Отблески фонарного огня,

      В тишине захлёбываясь, тонут.

      Впереди всего лишь полынья,

      Мой дразнящий выисканный омут.

      Раздирают горло брызги льда,

      Душит крик измучившая рвота,

      И чернеет талая вода,

      Обещая близкую свободу.

      Был только день. Печально уходящий

      Был только день. Печально уходящий.

      И разливался тёплый ровный свет.

      И солнце мне казалось настоящим

      И тлело одуванчиком в траве.

      Но это сон. Придуманный, ненужный.

      Открой глаза и рухнешь в пустоту.