должность – командир группы специального назначения в Чечне, чтобы спешить с поздравлениями. Кто его знает, во что оно еще выльется. Но сообщить сообщил, коротко, по-деловому: «Готовься, брат. Теперь уж точно до конца командировки по горам мотаться будешь». На что Ефимов слегка удивленно хмыкнул и улыбнулся каким-то своим, понятным только ему одному мыслям…
Колонна с продуктами и дополнительными боеприпасами, которая должная была забрать на обратном пути старшего прапорщика Ефимова, прибыла буквально на следующий день после полученного приказа о его назначении командиром второй группы первой роты взамен выбывшего по ранению капитана Милехина. Попыхтев и поворчав моторами, техника расползлась по периметру, огороженному колючей проволокой, и остановилась.
– Здорово, мужики! – бодро поздоровался с встречающими спрыгнувший с брони старший колонны замполит батальона майор Бурмистров. Махнул рукой выходящему из-за солдатской палатки Пташеку и, посмотрев в сторону Ефимова, дернул подбородком: – Собирайся, через полчаса выезд.
– Понял, – ответил Сергей и, поручкавшись с шагнувшим ему навстречу замполитом, поспешил в палатку. Хотя куда было спешить? Полчаса времени – это даже слишком много, когда вещи собраны загодя и помещаются целиком в одном рюкзаке.
– Уезжаете? – На лице выглянувшего из кунга «ГАЗ-66» радиста рядового Маслякова отчетливо отразилось сожаление и какая-то по-детски наивная обида. – А кто теперь у нас старшиной будет?
– Не знаю, кого-нибудь назначат. – Ефимов пожал плечами и внезапно почувствовал себя слегка виноватым перед мальчишками-радистами «своей роты». Словно, уходя, он в чем-то обкрадывал этих девятнадцатилетних пацанов, искренне гордящихся «своим» старшиной.
– Да уж, назначат… – совсем уныло согласился начавший спускаться по ступеням металлической лесенки Масляков.
Не зная, что ответить, Ефимов махнул рукой, мол, чего уж там, и поспешил дальше.
Когда он, полностью экипированный – в разгрузке, с рюкзаком на плече и автоматом в руках, – вышел из палатки, возле «сто сорок второй» собрались все его теперь уже бывшие подчиненные.
– Бывайте, – сдержав вздох, пожелал Ефимов и, закинув автомат на плечо, поочередно пожал руку каждому из остающихся бойцов. – Я еще как-нибудь загляну, – напоследок пообещал он. Затем, круто развернувшись, заторопился к уже готовой тронуться в обратный путь колонне.
– Счастливо, товарищ старший прапорщик! – донеслось вслед, и Сергей, не оборачиваясь, помахал поднятой вверх рукой, а в груди что-то предательски вздрогнуло и сжалось, словно он оставлял здесь не просто этих мальчишек, но и частичку своей собственной души и жизни. И кто знает, может, это именно так и было?
– Серый! – окликнул старшего прапорщика стоявший рядом с замполитом майор Никишин, и Ефимов, уже было погрузившийся в мысли о предстоящих жизненных изменениях, повернулся в его сторону.
– Серега, – повторил ротный и широко распахнул свои медвежьи объятия, – бывай, брат! Свидимся! – Он улыбался, искренне желая уезжающему прапору всего самого лучшего, но не говоря этого вслух. К чему это, если все ясно и без слов?
Когда колонна уже начала подвывать моторами, подошли остальные офицеры второй роты.
– Бывай…
– Пока…
– Салют…
– Без фанатизма, – это уже добавил подошедший позже всех Водопьянов.
– Серега, держись, – хлопнул Ефимова по плечу слегка поддатый Пташек.
– Угу, – угрюмо согласился прапорщик и, пожав протянутые руки, влез на броню пыхтящей выхлопными газами «восьмидесятки».
Сергею можно было бы радоваться, его желания сбывались, но вместе с тем в душе нарастала неуверенность: а вдруг не справлюсь? А вдруг как-то и где-то сделаю что-то не так? Как там: «Каждый мнит себя стратегом…», а вот когда сам «стратег» и вся ответственность на тебе, это совсем другое: другой расклад, другие мысли и желания. Впрочем, ответственности он не боялся, но неуверенность в собственных силах все же слегка грызла его душу.
Едва Ефимов уселся, как машины взревели моторами и бронированная колонна медленно поползла к дороге. И вновь в который раз в своей жизни он понял: выбор сделан, менять что-либо уже поздно, да и надо ли? Рубикон пройден. Отступать нельзя, только вперед, не останавливаясь и не сомневаясь.
Меж тем они уже добрались до окраины селения и, оставив позади себя место дислокации батальона ямадаевцев, начали спуск под горку, с которой открывался вид на глинистый речной откос, нависающий над бетонной линией моста, протянувшегося поперек бегущей среди камней горной речки. Сергей посмотрел вдаль и, накинув ремень автомата на плечо, вытащил из-за пазухи маленький фотоаппарат: надо же было, в конце концов, хоть что-то сохранить себе на память.
До пункта временной дислокации отряда добрались без происшествий. Техника подползла к воротам и остановилась.
– Ну что, старшина, добился своего? – Встречавший колонну капитан Воробьев, командир роты связи, улыбался, и было непонятно, то ли он одобряет случившееся,