очему на меня обязательно надо смотреть?
– Ма, я уже опаздываю, – щелкнул замком я.
– Плюс-минус минута роли не играет, – возразила моя родительница. – И идти тебе всего-навсего до соседней квартиры. Кстати, – лицо ее враз посерьезнело, – зачем ты напялил эту дурацкую майку? Я ведь тебе приготовила рубашку.
«Начинается», – пронеслось у меня в голове.
– Ты все-таки, Федя, собрался на день рождения, – продолжала мать. – Это тебе не какая-нибудь дискотека, а торжественный день.
– Ты еще скажи: юбилей! – фыркнул я.
– Ничего смешного, – нахмурилась мать. – Пятнадцать лет – это и впрямь почти юбилей.
– А Жанне, между прочим, вот эта майка как раз очень нравится, – потыкал я себя в грудь. – И она специально просила меня прийти сегодня в ней.
– Ну-у, если так… – мать явно растерялась. – Ладно, Федя, иди.
Я наконец открыл дверь. И даже шагнул на лестничную площадку.
– Ой, нет! Погоди! Цветы! – завопила мать.
Я было снова занес ногу над порогом, так сказать, родного дома. Но мать крикнула:
– Нет, нет, Федя. Возвращаться – плохая примета. Подожди. Я сейчас принесу.
Она исчезла и мгновение спустя появилась с букетом роз. Я схватил их и немедленно укололся.
– Осторожней! – тут же последовало родительское напутствие. – Погоди. Сейчас оберну стебли целлофаном. Тогда больше не уколешься.
– Не надо! – на сей раз решительно воспротивился я и ногой захлопнул родную дверь.
Обе руки у меня были заняты. Одна подарком, другая – букетом, который продолжал колоться. Передо мной стояла сложная задача – позвонить в квартиру Тарасевичей. Кое-как устроив подарок под мышкой, я освободил левую руку и надавил на кнопку звонка. Дверь распахнулась. Под ноги мне немедленно кинулся маленький бородатый двортерьер Тарасевичей – Пирс. Он радостно тявкнул и, высоко подпрыгнув, едва не вышиб у меня из рук розы.
– Здравствуйте. Поздравляю, – поспешил я вручить букет Юлии Павловне.
– Какая прелесть! – засияли из-под очков глаза у Жанниной мамы. – Только, наверное, это надо отдать виновнице торжества. Жанночка! Где ты? К нам уже Федя пришел.
– Иду! – показалась из комнаты Жанна.
– Поздравляю! – и я протянул ей коробку с подарком.
– Спасибо. Давай проходи. Между прочим, ты первый.
– Жанночка, ты погляди, какая прелесть! – продолжала восхищаться букетом Юлия Павловна. – Пойду поставлю их в воду, а потом уж буду собираться.
Она убежала на кухню.
– Сейчас уйдет, – проведя меня в комнату, сообщила Жанна. – К подруге.
В дверь позвонили три раза подряд. Мы снова вышли в переднюю. Это явился наш друг Макси-Кот. Вернее, вообще-то он раньше был только моим другом. Мы с ним вместе учились в старой школе. А когда я переехал сюда и познакомился с Жанной, то Макси-Кот стал ездить ко мне в гости и тоже с ней познакомился.
Наверное, вы уже поняли: Макси-Кот – это прозвище. Оно образовалось, во-первых, от имени и фамилии: Максим Кот. А во-вторых, от внешности. Лучший мой друг и впрямь очень смахивает на большого, упитанного и крайне довольного жизнью кота. И улыбка у Макса совершенно чеширская. Помните, был такой Чеширский кот в «Алисе в Стране чудес». Некотовый у моего друга разве только нос – длинный, тонкий и острый. Эта часть лица у Макса от мамы. Кстати, у нее фамилия… только не смейтесь, пожалуйста! Так вот, у нее фамилия Крыса. Поэтому друзья Максовых предков называют их Кошки-Мышки. Хотя, если строго сказать, мышка – это совсем не крыса.
Ну да ладно. В общем, дверь Тарасевичей распахнулась, и в передней возник Макси-Кот. Верней, сперва возникло нечто большое и плотно обернутое газетами.
– Довез! – торжествующе донеслось из-за свертка.
Нечто в газетах опустилось на пол, и я наконец увидел довольную физию своего старого друга.
– Поздравляю с днем рождения, это тебе, – на одном дыхании выпалил он.
– А что это? – уставилась на сверток Жанна.
– Подарок, естественно, – пояснил Макс. – От меня лично.
– Это ежу понятно, – усмехнулась Жанна. – Я имела в виду, что внутри?
– Разверни – и увидишь, – в темпе избавился от куртки, шапки и шарфа Макси-Кот.
Жанна надорвала газету.
– Осторожней, – предупредил Макс. – Не урони.
– Да что там у тебя такое? – охватило еще большее любопытство виновницу торжества.
– Смелей! – ободрил мой друг.
Жанна решительным движением разорвала газету. Мы увидели большой кактус, покрытый вместо колючек длинными седыми волосками.
– Потрясно! – захлопала в ладоши Жанна. – Где ты, Максик, нарыл такое сокровище?
– Старался, искал, – с важностью изрек он. – К вашему сведению, это единственный в мире вид неколючего кактуса.
– Ты уверен, что единственный? –