рский). При подготовке текста третьей редакции очень важным было содействие Михаила Потапова, Льва Сигала, Игоря Галочкина, Алексея Вязовского, Светланы Разумной, Анны Фазеевой и Елены Ждановой, за что им также мои искренние признательности.
Введение
Этология как наука о любви
Эта книга – о любви. Казалось бы, «о любви немало песен сложено», и добавить что-либо вроде уже нечего – однако не спешите, мой уважаемый читатель. И даже то, что мы рассмотрим здесь любовь через призму биологической сущности человека, многим покажется не оригинальным, однако, опять же, не спешите. Биология – очень многогранная дисциплина, и взгляд на любовь сквозь эту призму порождает чрезвычайно широкий спектр оттенков. Можно рассмотреть биохимию любви через влияние различных гормонов, ферментов и нейромедиаторов на возникновение у человека этого специфического состояния (вскользь замечу, важную роль в этом процессе играет древнейший гормон пролактин, обнаруженный уже у амеб!); можно – нейрофизиологию, изучающий процессы в нейронах мозга; и сугубую физиологию, рассмотрев в том числе и технику совокупления. Не ищите здесь таких подробностей – мы будем лишь прикасаться к ним при необходимости. Однако мы отнюдь не ограничимся строго любовной тематикой и сделаем весьма далекий экскурс в прочие аспекты как этологии, так и биологии вообще; без этого нельзя. Однажды известный астроном Артур Эддингтон заметил по сходному поводу: «Изучая внутреннее строение звезд, мы вдруг обнаружили, что изучаем внутреннее строение атомного ядра». Это действительно так – без знания устройства атомного ядра внутреннее строение звезд не понять. В изучении любви ситуация аналогична – не заглянув в клеточное ядро, мы вряд ли сможем понять сущность этого загадочного чувства.
Фокус нашего внимания будет сосредоточен на любви как явлении выбора одним человеком другого и возможных последствиях такого выбора – как для самого этого человека, так и для всего человечества. Можно поэтому назвать наш подход эволюционным, однако не без внимания к конкретной личности.
С названных позиций этого рода явления изучают такие науки, как этология, социобиология, эволюционная психология и некоторые другие; мне, как этологу любезнее всего отологический подход, который и будет использован ниже. Этология, как и психология, – наука о поведении. Однако в отличие от традиционной психологии этология акцентируется на биологически обусловленном поведении, и это, как правило, врожденное поведение, прямо или косвенно заданное генетически. И именно на врожденных предпосылках тех или иных поступков, связанных с отношениями полов, мы и сосредоточимся здесь. Рассудочной мотивации мы будем касаться лишь вскользь – но не потому, что она не имеет никакого значения в полоспецифическом[1] поведении, но потому, что это не есть цель нашей книги. Рассудочные и тому подобные мотивы достаточно пристально рассмотрели другие авторы, так что не будем отнимать у них их хлеб.
Часто врожденное поведение называют инстинктивным, однако инстинкты – это не все, что интересует этологию. Важно также заметить, что бытовое представление об инстинктах и современная отологическая интерпретация этого понятия сильно различаются, и это различие мы тоже будем рассматривать. В силу многих причин, как объективных, так и субъективных, гуманитарная и естественнонаучная концепции весьма плохо «смешиваются», образуя два различных и иногда даже враждующих течения мысли; но к полемике с гуманитарной точкой зрения мы вернемся много позже, в отологическом продолжении.
Изучать этологию человека непросто. Помимо объективных трудностей, вытекающих из мощного влияния рассудка, маскирующего и модифицирующего многие инстинктивные проявления, исследователи регулярно сталкиваются с общественным неприятием самого отологического метода применительно к человеку. С неизбывным постоянством произносится тезис о том, что нельзя переносить на человека закономерности, изученные на животных, это, дескать, некорректно и является лишь внешним подобием. Для обозначения такого внешнего подобия предложен даже специальный термин – антропоморфизм, (буквально – «по форме человека», неоправданное наделение животных человеческими качествами), или нечто совсем уж ругательное – «биологизаторство» (употребляется, когда говорящий не согласен с утверждениями о каком-то подобии человека животным). Однако доказательства такой некорректности при близком рассмотрении оказываются лишь своего рода «презумпцией исключительности человека», то есть принятым у гуманитариев соглашением, что любые сомнения (а почва для сомнений неизбежно присутствует в истолковании любого научного опыта или наблюдения) трактуются в пользу утверждения о том, что человек настолько уникален, что с животными ничего общего, кроме низшей физиологии, не имеет. Так или иначе, но многим людям кажется неприемлемым и даже оскорбительным сам факт сопоставления поведения человека с животными. И этому тоже есть отологическое объяснение! Заключается оно в действии инстинкта отологической изоляции видов, подробное рассмотрение которого выходит за рамки нашей книги (желающие могут обратиться к книге В. Дольника «Непослушное дитя биосферы»). Сущность этого инстинкта можно выразить в виде девиза «возлюби своего – вознелюби