дверь распахнулась, и в комнату вошёл Павля. Мы все страшно обрадовались, потому что он давно уже не был у нас, и мы по нём соскучились.
– Ого, кто пришёл! – сказал папа. – Сам Павля. Сам Павля-Бородавля!
– Садись с нами, Павлик, арбуз есть, – сказала мама. – Дениска, подвинься.
Я сказал:
– Привет! – и дал ему место рядом с собой.
Он сказал:
– Привет! – и сел.
И мы начали есть, и долго ели, и молчали. Нам неохота было разговаривать. А о чём тут разговаривать, когда во рту такая вкуснотища!
И когда Павле давали третий кусок, он сказал:
– Ах, люблю я арбуз. Даже очень. Мне бабушка никогда не даёт его вволю поесть.
– А почему? – спросила мама.
– Она говорит, что после арбуза у меня получается не сон, а сплошная беготня.
– Правда, – сказал папа. – Вот поэтому-то мы и едим арбуз с утра пораньше. К вечеру его действие кончается и можно спокойно спать. Ешь давай, не бойся.
– Я не боюсь, – сказал Павля.
И мы все опять занялись делом, и опять долго молчали. И когда мама стала убирать корки, папа сказал:
– А ты чего, Павля, так давно не был у нас?
– Да, – сказал я. – Где ты пропадал? Что ты делал?
И тут Павля напыжился, покраснел, поглядел по сторонам и вдруг небрежно так обронил, словно нехотя:
– Что делал, что делал… Английский изучал, вот что делал.
Я прямо опешил. Я сразу понял, что всё лето зря прочепушил. С ежами возился, в лапту играл, пустяками занимался. А вот Павля, он время не терял, нет, шалишь, он работал над собой, он повышал свой уровень образования. Он изучал английский язык и теперь небось сможет переписываться с английскими пионерами и читать английские книжки! Я сразу почувствовал, что умираю от зависти, а тут ещё мама добавила:
– Вот, Дениска, учись. Это тебе не лапта!
– Молодец, – сказал папа, – уважаю!
Павля прямо засиял:
– К нам в гости приехал студент, Сева. Так вот он со мной каждый день занимается. Вот уже целых два месяца. Прямо замучил совсем.
– А что, трудный английский язык? – спросил я.
– С ума сойти, – вздохнул Павля.
– Ещё бы не трудный, – вмешался папа. – Там у них сам чёрт ногу сломит. Уж очень сложное правописание. Пишется Ливерпуль, а произносится Манчестер.
– Ну да! – сказал я. – Верно, Павля?
– Прямо беда, – сказал Павля, – я совсем измучился от этих занятий, похудел на двести грамм.
– Так что ж ты не пользуешься своими знаниями, Павлик? – сказала мама. – Ты почему, когда вошёл, не сказал нам по-английски «здрасте»?
– Я «здрасте» ещё не проходил, – сказал Павля.
– Ну вот ты арбуза поел, почему не сказал «спасибо»?
– Я сказал, – сказал Павля.
– Ну да, по-русски-то ты сказал, а по-английски?
– Мы до «спасибо» ещё не дошли, – сказал Павля. – Очень трудное пропо-ви-сание.
Тогда я сказал:
– Павля, а ты научи-ка меня, как по-английски «раз, два, три».
– Я этого ещё не изучил, – сказал Павля.
– Что же ты изучал? – закричал я. – За два месяца ты всё-таки хоть что-нибудь-то изучил?
– Я изучил, как по-английски Петя, – сказал Павля.
– Ну как?
– Пит! – торжествующе объявил Павля. – По-английски «Петя» будет «Пит». – Он радостно засмеялся и добавил: – Вот завтра приду в класс и скажу Петьке Горбушкину: «Пит, а Пит, дай ластик!» Небось рот разинет, ничего не поймёт. Вот потеха-то будет. Верно, Денис?
– Верно, – сказал я. – Ну, а что ты ещё знаешь по-английски?
– Пока всё, – сказал Павля.
Арбузный переулок
Я пришёл со двора после футбола усталый и грязный, как не знаю кто. Мне было весело, потому что мы выиграли у дома номер пять со счётом 44:37. В ванной, слава богу, никого не было. Я быстро сполоснул руки, побежал в комнату и сел за стол. Я сказал:
– Я, мама, сейчас быка съесть могу.
Она улыбнулась.
– Живого быка? – сказала она.
– Ага, – сказал я, – живого, с копытами и ноздрями!
Мама сейчас же вышла и через секунду вернулась с тарелкой в руках. Тарелка так славно дымилась, и я сразу догадался, что в ней рассольник. Мама поставила тарелку передо мной.
– Ешь! – сказала мама.
Но это была лапша. Молочная. Вся в пенках. Это почти то же самое, что манная каша. В каше обязательно комки, а в лапше обязательно пенки. Я просто умираю, как только вижу пенки, не то чтобы есть. Я сказал:
– Я не буду лапшу!
Мама сказала:
– Безо всяких разговоров!
– Там пенки!
Мама сказала:
– Ты меня вгонишь в