/p>
Расстраивалась она совсем не притворно. И вообще, девочка была очень славная. Юрий Степанович подолгу задерживался возле Люсеньки, потому что ему было приятно смотреть на ее голубенькие глазки, нежный овал лица, почти снежно-белые забранные в хвост на затылке волосы. Худенькая, подвижная, она двигалась и говорила так быстро, что Юрий Степанович не успевал уследить за ней. При этом голосок Люсеньки звучал мелодично и напоминал собой звон колокольчика. Юрию Степановичу казалось, что он мог бы слушать этот голосок хоть до конца своих дней. Иногда он так ей и говорил.
Но Люсеньку это не впечатляло. И общение между ними развивалось по одному неизменному сценарию: Люсенька говорила, пожилой клиент кивал седой головой, даже не пытаясь вслушиваться во все эти пиксели, гигабайты, три, четыре, а потом уже и пять джи, которые где-то появились и которые обязательно надо было приобрести.
И Юрий Степанович приобретал все, что предлагала ему милая Люсенька. И уходил с очередной обновкой, сопровождаемый насмешливыми взглядами продавцов, прекрасно знающих, что уже через неделю, максимум через две, а может, уже через несколько дней или даже прямо сегодня этот чудаковатый старик явится к ним за очередным смартфоном.
– И ведь недешевые модели всегда берет. Вы это замечали?
Старший продавец Юра – тезка их загадочного клиента – в который раз завел разговор, который неизменно начинался в салоне после очередного визита странного покупателя.
– Одет в какие-то обноски, обут так, что слезы наворачиваются, а смартфоны берет не из последних.
– Так потому на одежду и не хватает, все у нас спускает.
– Интересно, где он раньше отоваривался? Говорит, что живет всю жизнь на Петроге, а у нас появился лишь месяц назад. Где он раньше-то был?
Но большинство волновало другое.
– Люсинда, ты бы пожалела старика.
На Люсеньку жалко было смотреть, так она покраснела.
– Что я могу? – лепетала она. – Я и так ему всегда лучшую скидку делаю.
– Знаю я твои скидки. Предложила бы ему модель попроще. Вот за пару тысяч есть, звонят, время показывают, даже в Интернет с них выйти можно. Зачем же ты ему всякий раз те модели подсовываешь, которые в десять раз дороже?
– Я не виновата, – оправдывалась Люсенька. – Он сам такие просит. Подороже.
– Ну, ясно! Значит, впечатление хочет произвести.
– На кого?
– На тебя, на кого же еще! Влюбился старик, не иначе. Вот и скачет вокруг тебя, как подходящий предлог придумать, не знает.
– Скажете тоже!
Щеки Люси трогательно розовели при малейшем смущении. Она ничего не могла поделать с этим внезапным румянцем, который моментально выдавал все ее чувства.
Прочие служащие салона сотовой связи так и покатились со смеху.
– Ох, и повезло тебе, Люська! Кавалер-то богатый.
– Не моргнув глазом, по стошке в месяц на смартфоны тратит.
– Не иначе, генерал в отставке или академик какой.
– Видно же, что помрет скоро, еле ноги старик таскает. Так ты, Люська, богатой вдовой останешься. У него квартира почти сто сорок метров и денег куры не клюют. Чего ты теряешься?
– Отстаньте! – умоляла продавцов Люсенька. – Как вам не стыдно! Юрий Степанович просто хороший человек. И ко мне он относится как к дочке.
– Скорей уж, как к внучке!
И все служащие, включая голубоглазую Люсеньку и ехидного Юрика, очень сильно бы удивились, узнай они одну вещь. Пройдя всего несколько десятков метров и завернув за угол, их удивительно забывчивый клиент утратил сгорбленность и шаткость походки, зашагал споро и быстро, как совсем молодой человек. Казалось, что с каждым шагом он все молодеет и молодеет. Пройдя полсотни метров, старик остановился возле новенькой «Киа», только две недели как из салона.
Внедорожник цвета алой зари. Белый кожаный салон. Пижонская машина, неизменно привлекающая к себе взгляды. Совсем неподходящая машина для пожилого степенного мужчины. Но тем не менее машина принадлежала Юрию Степановичу. И стоило старику оказаться возле машины, приветливо щелкнула и загудела, разворачивая зеркала и опуская подножку для своего хозяина.
Юрий Степанович небрежно кинул на пассажирское сиденье коробочку с новым смартфоном, а затем внезапно сделал еще более удивительную вещь. Он окончательно распрямил плечи, выпрямил спину, смачно потянулся и одним движением руки снял со своей головы седой скальп. Кто бы увидел, ахнул. Но ничего страшного не случилось. Кровь не брызнула. В руках у Юрия Степановича был всего лишь его парик, под которым обнаружились прекрасные темно-русые кудри.
Помолодевший мужчина обошел вокруг машины. Походка Юрия Степановича тоже совершенно изменилась, куда-то исчез шаркающий стариковский шаг и скованность в суставах. Теперь перед всеми стоял молодой мужчина, неполных тридцати лет, статный, красивый и весьма любящий такого рода забавы с переодеваниями.
Звали его вовсе не