шей тени от высокой мраморной ограды, появляются две внушающие тёмные фигуры. На улице не было сильной прохлады. Однако их ноги и руки периодически подрагивали без причины. Это выглядит довольно нелепо, так как стоят они в тёмных расстёгнутых пальто с высокими воротниками. Оба не бритые мужчины, и причём с довольно значительной разницей в возрасте. Это видно не вооружённым глазом, по чертам лица и небольшой пролысине на голове у одного из них. Над их головами рождается и мигом улетучивается серый сигарный дым. Причём делает он это с такой быстротой и напористостью что создаётся впечатление словно что-то этих людей тревожит. Они говорят что-то неразборчивое себе под нос, как бы не общаясь а просто показывая то что они чем-то не довольны. Иногда от них доносятся пару матов, после чего они спешно меняют выкуренную сигару. Понемногу тень мраморной ограды сходит, позволяя лучше рассмотреть фигуры этих мужчин.
Это были два мрачных человека. Один из них – что моложе – был на голову выше своего спутника, а человек, стоявший рядом был куда ниже и имел явно выраженный, выпирающий из под пальто живот. Лицо высокого было взволновано и в тоже время на нём прослеживалась хитрая ухмылка. Физиономия толстого же была более спокойная, но казалось будто бы он о чём-то задумался, так как смотрел непрерывно в противоположный угол улицы. С восходом солнца их тела становились все чётче и понятнее, и их волнение так же неимоверно возрастало. На лице высокого стали быть различимы очки, а у толстого из-за пальто виднелась кобура с блестящем на солнце револьвером. Вероятно, он был заряжен, а вес его ремня говорил о том что револьвер мог быть и не один. Всё же он быстро смекнул что его оружие видно и быстро прикрыл его рукой. У высокого же в рукаве был спрятан нож, который он не однократно вынимал и вертел без причины. Напряжение продолжало расти, они больше не курили, а тихо стояли внимая тишину квартала. Тут высокий посмотрел на часы, нахмурил брови и сморщил лоб, после начал некрасивым и нервным голосом:
– Ну и что, где же этот чудила?
Сказал он и снова попытался закурить сигару.
– Вы хотели сказать, Добродубов?
Возразил его собеседник, глухим и спокойным басом, он всё так же смотрел в угол улицы.
– Именно, что это за дурная привычка постоянно опаздывать. – После недолгого молчания добавил – Ну и козёл же он, ведь знает же что стоит на кону и всё равно мешкает.
– Может случилось что?
Сказал толстый.
– Что, что могло случиться безлюдным весеннем утром. – оглядывается – понимайте товарищ, Баранцев, у нас не так уж и много времени, малейшая оплошность и всё летит к чертяя…
Он начинает кашлять от сигарного дыма.
– Понимаю – добавляет Баранцев во время его кашля.
– И самое главное, мы договаривались ровно на эту минуту, но его до сих пор нет, не нравится мне он, безобразие.
Говорит высокий и они снова замолкают, продолжая слушать тишину. Снова они матерятся, иногда оглядываясь по сторонам. Вдруг, где-то в углу ограды раздаётся свист. Они оборачиваются и смотрят в ту сторону. Через несколько мгновений раздаётся ещё один.
– Ну наконец-то – говорит высокий и толкает Баранцева что бы тот свистнул в ответ. Что он и делает.
Из за угла выходит человек вид которого напоминает заядлого рабочего стройки. На нём так же одето чёрное пальто. Он быстрыми шагами идёт к месту встречи, параллельно оглядываясь по сторонам. Останавливается возле этой подозрительной шайки, осматривая её членов.
– Разведал?
С призрением спрашивает высокий.
– Чисто – отвечает Добродубов – всё точно как вы планировали, Злотоумов. Так что, в то же время?
– В то же.
Подозрительно спокойно отвечает Злотоумов, после смотрит на часы и понимает что время ещё есть.
И снова эта подозрительная шайка начинает уничтожать пачку сигар. Ожидая начала чего-то, они стоят и глазеют вокруг. У пришедшего тоже есть револьвер. И он так же спрятан в кобуру под пальто. А вокруг всё светлеет и светлеет, на улицах начинают появляться люди, их мало и они ещё не отошли ото сна. На улицах так же начинают появляться милиционеры, которые тоже хотят спать. Но они всё равно напрягают нашу банду. Каждый из них поддаётся бурному обсуждению в кругу этих людей. – Пора – промолвил Злотоумен – и наша шайка беззвучно растворилась между домов, наверняка действуя хорошо продуманному плану.
Ранее…
Другое весеннее серое утро. Это долгожданный выходной день. На толстом, заложенном вещами столе лежит мятая, запачканная чём-то газета. Она освещается тусклым светом лампады и слабыми лучами восходящего солнца, что долетают из открытого настежь окна. Но в квартире не холодно и окно открыто явно не для того что бы что-то охладить, а наверняка что бы выветрить застоявшийся запах дыма и гари.
На против газеты сидит не опрятный, дурно пахнущий человек, он не брит и всем своим видом нагоняет отвращение. Он медленно перелистывает газету тщательно вчитываясь в её суть. На его лице мелькает заинтересованность и всё та же хитрая ухмылка.