ion>
Предкнижье
Кто помнит это время – время челночной государственности России? Кто-нибудь да обязательно помнит. Миллионы людей с клетчатыми сумками устремились за рубеж. Они мотались по стране и за её пределами самолётами и пароходами, поездами и автобусами. Религия наживы, проповедуемая властью, воодушевила народ на построение капиталистического общества. Ах, как жаль, что очень немногие достигнут «светлого» будущего и станут жить в обещанном раю, сумев обзавестись крошечным магазинчиком или местом в торговом центре, или на крытом рынке или ещё не приведи Господи, где… а может и начнут собственное производство? А кто-то, может быть, начав практически с нуля, доберётся и до самого верха материального благополучия и станет олигархом?
В поисках богатства и приключений заветренная мечта получения лёгких денег усадила одну часть вчерашних инженеров и рабочих, учителей и военных, пенсионеров и домохозяек – во все виды транспортных средств, кои к нашему времени изобрело человечество и, отправила за казавшейся баснословной прибылью. Вторая часть из них последовала вслед за первой просто для того, чтобы выжить. Они, или точнее сказать многие из этих людей, не умели подличать и кривить душой, давать взятки и как следует распорядиться заработанными капиталами. Они знали слово честь и совесть. Так переломит ли их характеры и взгляды жестокая и неумолимая действительность?
Литературные герои книги – это не только путешественники за прибылью, но и другие члены общества, которое в очередной раз начинает делиться на классы, уходя своими корнями в не очень седую историю социалистического государства. А то ведь, пожалуй, и дальше – в царскую Россию, а то и ещё дальше в славянскую Русь, речь о которой, казалось бы, не идет. Но не оттуда ли мы все родом? Разве людей нашей отчизны из прошлого и настоящего (за будущее не скажешь, оно ещё не наступило) – нельзя назвать такими же челноками, плывшими и плывущими по жизни, будто по бурной реке в поисках лучшей доли.
Перед глазами читателя пройдут эпизоды из жизни трёх друзей детства и их подруг.
История страны изменит и направит судьбы героев по путям неисповедимым.
Посему в добрый путь, дорогой читатель.
Глава первая
– Пущай поспить, – прошептала Анна Михайловна, взглянув на безмятежное сонное лицо девушки. Сама она привыкла вставать ни свет, ни заря и с раннего утра хлопотала по хозяйству, по избе скользила на цыпочках, боясь разбудить любимую внучку.
На подворье женщина рассыпала корм для домашней птицы. Куры с кудахтаньем закружились вокруг неё. Она плеснула воды в низкое деревянное корытце и заспешила на участок набрать свежих огурчиков к завтраку, не замечая ни жемчужной росы на листьях, ни повисшего платочком под сучковатой грушей белёсой полоски тумана, ни пятен золотистых лучей в форме сердечек, облюбовавших себе гнездо – печную трубу над крышею. От множества повседневных дел и забот привыкает человек к красоте. Перестаёт он обращать внимание на то, что его окружает. Но попробуй, того, кто прожил не один десяток лет посреди алмазных россыпей ручейков, зелёного убранства лесов, кружева речных песчаных берегов, заснеженных тропинок в зимнее время, когда снег поскрипывает под валенками, которые наступают прямо на сиявшие искры, оторвать от этой красоты. Пожалуй, и перестанет существовать этот человек на свете.
Бледно-розовой спиралью на востоке разгоралось утро. В ложбинах с сочной травой, как предвестник будущего дня стелился молочной взвесью туман. Поначалу такой плотный, что хоть стаканами черпай, но вот показались в блюдечках болот камыши. Быстро светлело небо и к нему потянулись, слегка покачиваясь на зелёных прутиках, коричневые мохнатые наконечники.
Анна Михайловна вернулась в дом и увидела Настю за столом в горнице. Девушка пристально смотрелась в круглое зеркальце. Глаза у неё были глубокие и чистые, но мыслей на взгляд бабушки в них отражалось пока не много.
— Проснулась, – ласково произнесла пожилая женщина. Она улыбнулась, невольно подчеркивая сеточку мелких морщинок вокруг внимательных, добрых глаз, осветив лицо внутренней теплотой, которая чаще всего исходит из глаз женщин, повидавших на своём веку немало трудностей и невзгод.
Настя кивнула, продолжая смотреться в зеркало. О её ноги, требуя ласки, урча и толкаясь головой начала тереться разношерстная кошка. Она опустила правую руку и, чувствуя под рукою живое тепло, погладила гибкую, пушистую спину. Кошка сладко вытянулась, продолжая издавать звуки с журчавшими интонациями, приподнимая вверх и в стороны поочередно то передние, то задние лапы, выказывая из-под подушечек острые коготки.
– Ух, ты какая! – отозвалась девушка.
Она взяла мягкое тельце под передние лапы и, поднесла белую усатую мордочку к своему лицу, потерлась лоб о лоб. Подняла на вытянутых руках.
– Всё поёшь, Мурка Мурковна. Ты уж извини, но мне пора заниматься делами. Бабушка, а который час? – Настя опустила кошку на пол, и оглянулась к Анне Михайловне. Та уже поменяла халат на сиреневый сарафан и стояла возле