Кухня была таких размеров, что потеряться впору, а главное, уцелела утварь! Наверно, она не была нужна хозяевам или просто забыли впопыхах, но… Не серебряные ложки, конечно, кому они сейчас сдались! А вот медный таз ой как пригодится! И пара кастрюль, и отличный чугунный горшок… Вики поняла, что все это унести не сможет, силенок не хватит. Но припрятать в скалах и потом перенести потихоньку – сумеет.
Она увязала в узел таз и пару кастрюль, посмотрела на фарфоровые тарелки и вздохнула: это брать смысла не было, даже не продашь, сейчас денег ни у кого нет, да и сразу спросят, откуда взялись такие вещи? Больно уж красивые, с золотой каймой, с рисунками посредине и по краю – там сплетались цветочные узоры и парили крылатые звери… Для красоты разве прихватить, но ведь тоже могут заметить…
– Ты кто? – произнес вдруг недоуменный мужской голос, и Вики выронила узел. Спасибо, не себе на ногу, но грохот вышел изрядный.
На лестнице стоял юноша, вряд ли намного старше нее, но очень хорошо одетый и… Вики вспомнила слово – сытый. Не толстый, нет, он, напротив, был сухощавым, просто видно было, что голодать этому парню никогда не приходилось. Голодные люди так не выглядят.
– Ты как сюда попала? – спросил он снова, спускаясь в кухню.
– Т-там ворота приоткрыты…
– А, ну ясно. Ты из поселка, что ли?
Вики кивнула, пятясь от него.
– Великое мироздание, ты почему босая?! – воскликнул он, взглянув на ее ноги. – А ну сядь немедленно, тут пол ледяной! Ненормальная…
Вики упала на стул, а парень вдруг сел перед ней на пол и взял ее ступни в ладони. Руки у него были нестерпимо горячими.
– Лучше? – спросил он, и девушка кивнула. – Дожили, в своем краю покоя нет… Ты явно не местная, беженка, наверно?
– Да, – сказала Вики. – Ну то есть бабушка моя тут живет. Но она тоже не отсюда, просто замуж вышла. А отец уехал в город и женился. А потом они с мамой погибли под бомбежкой. А меня они успели отправить к бабушке, у меня больше никого из родных и нет…
– Понятно. – Он встал, отряхнув колени. – Тебе помочь донести это барахло?
Вики замотала головой, глядя на него со страхом. В поселке рассказывали, что делают с одинокими девушками дезертиры и уклонисты, а этот, похоже, был из таких.
– Ты из армии сбежал? – зачем-то спросила она.
– Я там и не служил никогда, – ответил он и вдруг улыбнулся. – Ты меня за дезертира или мародера приняла, да? Ну что так смотришь, у тебя на лице это написано… Я просто решил посмотреть, что тут к чему, а дела, вижу, плохи. Так, погоди, ты, наверно, голодная? Тебя напросвет видать!
Вики кивнула и съежилась на стуле. Есть хотелось постоянно, и хоть соседи подкидывали порой рыбешку-другую, этим сыт не будешь.
– Погоди, я за вещмешком схожу, – сказал он и убежал вверх по лестнице.
Вернулся почти сразу же, зарылся в недра этого самого вещмешка, достал хлеб – Вики не видела его уже полгода, – банку тушенки, сыр…
– Ешь давай, – велел он, – я пока воды вскипячу и чай заварю, а то всухомятку плохо. Да не стесняйся, я там рыбы наловил, и если умеешь ее готовить, так сделай что-нибудь. Но сперва перекуси, а то тебя ветром сдуть может!
Вики подумала, что никогда в жизни не ела ничего вкуснее этого вот черствого хлеба с тушенкой и кусочком сыра поверх.
– Можно, я немножко бабушке возьму? – спросила она шепотом.
– Бери, сколько хочешь, я с голоду не умру, – ответил он и присел напротив. – Тут все так паршиво, да? Раньше поселок, я слышал, был не то чтоб богатый, но никто не бедствовал. Все как-то держались друг за дружку…
– Теперь так же, – сказала девушка, поджимая ноги, пол и в самом деле был ледяным. – Только всех молодых мужчин в армию забрали, а старики и женщины что могут? Мы вообще вдвоем с бабушкой, а от меня проку нет, ну только что в огородике ковыряться. Была б я посильнее, могла бы на лов выходить, но мне даже весло не поднять… Соседи знают, как мы живем, но им самим туго приходится. Если дадут рыбы, и на том спасибо.
Она вздохнула и добавила:
– Они говорят, это потому, что хранители ушли и удача от поселка отвернулась. Только мы с бабушкой не знаем, что это означает. Мы же не отсюда. А они не говорят. Суеверие какое-то, наверно…
– Наверно, – непонятным тоном ответил он. – Да, меня зовут Агиль.
– А я Вики, – сказала она. Хотелось спать, давно ей не приходилось есть досыта, но было нельзя. – Где там рыба? Я почищу и приготовлю, если тут какие-никакие приправы найдутся. Соль-то, наверно, у тебя есть?
– Конечно, – ответил он. Был он невысокий, с темными взъерошенными волосами и изменчивыми глазами цвета моря. – Сейчас принесу.
Рыба пахла умопомрачительно, особенно жареная, и Вики снова сглотнула слюну.
– Клади, – сказал Агиль, достав из ее узла кастрюльку. – Для бабушки. Да что ты два кусочка положила! Давай побольше, я ж говорю, я-то с голоду не умру, еще наловлю, а ты прозрачная просто! Вот это дело… Так, тут хлеб, тушенка