/>
© Ю.С. Кныш, перевод на русский язык, 2019
© В. Давлетбаева, рисунки, 2019
© ООО «Издательство «Эксмо», 2020
Отзыв специалиста
Эта книга написана очень откровенно мужчиной, который вовремя опомнился. Для него прозвенел сигнальный звоночек в виде резкого нарушения работы сердца. Для миллионов мужчин, да и женщин, такой сигнал проходит, увы, незаметно. На нашей планете каждый год умирают миллионы людей, которые в свое время пропустили его.
Но мало заметить этот сигнал! Надо еще и понимать, что делать!
Меня часто спрашивают: «Почему все диетологи дают разные рекомендации? И как можно доверять им и их рекомендациям, если они еще сами до конца не разобрались?»
Это правда! Так и есть!
И связана эта путаница прежде всего с тем, что различные врачи имеют разные степени свободы. Внутренней свободы выбора. Кто-то привык в работе доверять истинам, вдолбленным ему много лет назад еще в медицинском институте. И эта фанатично принимаемая ими догма составления рациона питания, подсчета калорий, пищевой пирамиды мешает развиваться им как настоящим врачам, как творческим личностям. Заставляя без разбора отметать все новое и прогрессивное. Сразу осуждая и признавая это лженаукой.
Такие простые люди, как автор этой книги Бас Каст, не будучи врачами, рано или поздно вынужденно принимают единственно правильное решение – разобраться во всем самому. Они отбрасывают все догмы диетологии и не признают авторитетов. Они опираются только на конкретные исследования и собственные выводы. И чаще всего они оказываются правы. Хотя бы потому, что они свободны в своих решениях. Я уважаю таких людей! Я сам такой!
«Помни, ковчег был построен любителем. Профессионалы построили “Титаник”», – писали Л. Фейербах и Д. Берри.
И пусть эта книга местами написана довольно наивно и упрощенно, но она для меня гораздо лучше и ценнее сотен других, написанных заумно, но на основе устаревших знаний и стереотипов.
Введение
Почему я радикально перестроил свое питание
День, когда мое сердце дало сбой
Это случилось несколько лет назад, в один из тех весенних вечеров, когда воздух еще восхитительно свеж. Совершая привычную пробежку, я заметил что-то неладное. За несколько недель до этого я обратил внимание на неприятное покалывание, никогда прежде меня не мучившее, но к нему я уже почти привык. Теперь же произошло следующее: сделав первые шаги после пробежки, я почувствовал необычное нарушение сердечного ритма.
Ничего страшного, просто вид кардиологической икоты[1], которая сразу же прошла.
Я побежал дальше, как вдруг, не преодолев и километра, резко остановился, словно на полном ходу налетел на невидимую стену, которая грубо и жестко вынудила меня застыть на месте. Не знаю точно, как описать это чувство. Как будто сердце крепко стискивают и расплющивают стальные пальцы. Болезненно, но это далеко не самое худшее. Самое худшее или опасное – всепоглощающая сила, с которой «это» придавливает тебя к земле и ставит на колени. Ты останавливаешься, но совсем не потому, что сделать передышку кажется разумной идеей, нет. Тебе приходится остановиться. И вот ты стоишь, держишься за грудь, хватая ртом воздух, и надеешься, что это пройдет. Что на этот раз, еще раз, тебя пощадят и ты, как всегда, счастливо отделаешься.
Понятия не имею, сколько я так простоял – слегка согнувшись, положив руки на бедра, кашляя, тяжело дыша… Наконец я осторожно двинулся дальше, время от времени робко пытаясь перейти на бег трусцой и делая передышки.
Продолжить пробежку я уже не решился.
Всю свою жизнь я любил бегать трусцой. Никогда не делал этого из соображений заботы о здоровье, во всяком случае раньше. Скорее, наоборот: я был подобен алкоголику, в бутылке у которого плещутся километры. Здоровье всегда было для меня чем-то само собой разумеющимся.
Я не задумывался над тем, что ем. Работая редактором раздела, посвященного науке, в берлинской газете Tagesspiegel, я спокойно мог целыми днями поддерживать работоспособность организма одним лишь кофе и картофельными чипсами. Сегодня мне неловко в этом признаться, но в то время, к великой зависти племянников, я был для них дядей, который завтракает шоколадом, а заканчивает день пачкой перченых чипсов, запивая все это пивом. Когда они приходили ко мне в гости, то часто с недоверием спрашивали: «Ты что, правда ешь чипсы на ужин?» – «Бывает иногда!» А почему бы и нет? Я мог есть то, что хочу, и обладал какой-то удивительной способностью сопротивляться ожирению.
Ну а потом, где-то после 35, мой талант оставаться стройным, не прилагая каких бы то ни было усилий, просто взял и испарился. Организм уже не мог перерабатывать вредную еду без видимых последствий. Хоть я и бегал чуть ли не каждый день, у меня все равно появился животик – точнее сказать, исключительно стойкий спасательный круг.
Возможно, было бы лучше, если бы я вообще