сти, вплетенной в поток реальности, оформленное в виде текста «Травелога»*, позволяет проявить красоту и терпкую горечь совершенства материала бытия.
Именно терпкость сушит слизь пошлости, именно она позволяет предположить существование некой «тёмной природы»**, близкой к понятию «темная материя» – и то, и другое говорит о присутствии чего-то, что ускользает от окончательного определения.
Точки входа в реальность «ускользающего» часто предстают в виде трещин монолита очевидности здравого смысла, результатом творческой деформации силами господствующими в бытии, но не проявляющимися явно. Здесь нет никакой мистики, лишь чуткость и уклонение от пошлости.
Когда возникает простота nudus vitae, очень трудно объяснить почему это красиво. У простоты нелинейная логика сибуми***.
==================
* «Отыскать слова, которые не будут добавлениями к уже произнесённым, которые появятся в тот миг, когда останется только замолчать. Слова после последних слов. Запредельные, переступающие все границы.» Анатолий Рясов «Письмо языку».
** Идея Тимоти Мортона о Dark Ecology, точнее natura tenebrosa.
*** Сибуми – тип и ощущение красоты, ассоциируется с вязким терпким вкусом хурмы или горьковатым вкусом зеленого чая.
Автопортрет в стиле сибуми
Слова после последних слов
В Европе, начиная, скажем, с Петрарки, образовалось понимание, что «красиво» – это возможность окинуть взором все мироздание. То есть путешествие является эквивалентом рефлексии и понимания. Если ты уже что-то понял, ты не можешь вернуться в то состояние, в котором ты еще не понимал. Путь жизни не может повернуться вспять и путевые заметки тому свидетельство. Когда я путешествую, я мыслящий и движущийся сгусток реальности. По большому счету, жизненный травелог – все, что у нас есть и его слова, всегда слова после последних слов.
Настояться
"Чтобы Нечто в тебе настало,
Отличимое от руды.»
Выделение опыта* из реакционной смеси жизненного поприща, с избирательным растворением определенной части, происходит в условиях пригодного растворителя, например, понимания.
Дать настояться себе в понимании, творя эстетику изящной раскрепощенности, сбрасывая "руду" в осадок.
Свойство настоя – «быть в состоянии», творя новизну, иначе раскрепощенность оборачивается каменеющей крепостью.
====================
* Как пример, автопортрет в стиле сибуми на предыдущей странице.
Ледяное пламя
Нырнула за тишиной в омут ельника, а оказалась вплавленной в муар витража, по всем правилам готики, пламенеющего оливковым ледяным пламенем.
Приглушённый перелив зеленоватых тонов с росчерком сухих трав и ветвей ворожит, побуждая медлить, медлить холодея.
Ощущая себя комментарием к основному сюжету текущего состояния вселенной, согреваюсь через описание…
Корабль тесея
Состояние погружения в квартирный ре-монт побуждает сравнить его с ре-волюцией.
Нет, конечно не ре-волюция; монтаж новизны не предполагает живой последующей динамики. Массив нового вещества в виде тонн-кубометров строительного материала вписывается в старое жилище на постоянное пребывание и мне с ним быть в близком контакте вседневности. Сущностно метафорический процесс.
Смотрю на антресольку, сделанную руками моего отца, пусть останется в корабле Тесея хотя бы одна подлинная доска.
Смертельно приятное
Холод, как и время, сушит, разделяет останавливая, консервирует. Есть в этом что-то смертельно приятное и одновременно бездомно разрывное.
Марс
Сегодня 26 ноября 2018 года, заурядный понедельник, слегка припорошенный снегом. Автоматическая межпланетная станция NASA InSight совершила посадку на Марсе. Смотрю на первое фото – горизонт, каменисто-песчаный грунт, механика модуля и испытываю дежавю в стиле сибуми. Наверное оттого, что в моей жизни была пустыня Вади-Рам. Теперь вижу подлинную пустыню, без жизни и оттого Иорданская, предстает в дивном свете родной Земли.
Пустыня Вади-Рам
Пейзаж Вади-Рам называют марсианским. Нет-нет, земной! Живой, с ароматом сибуми. Как никогда остро чувствую бесконечное множество точек сопряжения земной жизни в единую терпкую солидарность тотальности. Модуль InSight тоже из наших. Люблю!
На жидкокристаллическом экране оттепели завис эпизод утреннего чаепития. В режиме дрейфа фланируют чаинки «белой обезьяны», предвещая блуждающую терпкость вкуса.
Увлекаюсь предельной скоростью