Тринадцать Ñтранных раÑÑказов. Сборник фантаÑтики
магазина, я задерживаю свой взгляд на своем отражении. Даже на своей дерзкой улыбке. Мне она нравится. Я редко бываю в таком настроении, но сейчас мне кажется, что это и есть моя суть.
«Классно, что все закончится именно на этой ноте, – ловлю себя на мысли, – только не останавливаться».
Я бегу дальше и быстрее. Знаю, мое время ограничено, но даже сейчас, стоя на краю, я должен оставаться тем, кем я являюсь. Человеком – честным и искренним.
Я останавливаюсь на одном из перекрестков города. Жду, когда загорится зеленый свет. Светофор отсчитывает последние секунды.
«Вот оно!»
Светофор начинает казаться вершителем судеб, словно отсчитывая последние секунды моей жизни.
А может? Нет!
Я сжимаю руку в кулак. Но мне не больно! Только становится страшно… до безумия.
«Ну да, ты ведь не думал, что стоя у края второй раз, будет так же страшно? Или еще страшнее?»
Я снова сжимаю руку. Сильнее. И теперь до моего сознания доходят отрывки боли. Но от этого мне становится лишь немного спокойнее.
Немного.
«Десять, девять, восемь..»
«Неужели последние секунды всего этого должны быть такими? А должны быть? Может, еще обойдется?»
«Когда-то я думал сделать это с дерзкой улыбкой! А теперь?»
Я смотрю вперед. Я затаил дыхание.
«Вот оно!»
«Вот и ОНА!»
«Три, два, один!»
Светофор дает зеленый свет, и несколько людей устремляется по пешеходному переходу. К этому моменту, накрапывавший дождь становится сильнее. Да просто льет с неба, как может.
Я знаю, что меня ждет. Вернее, что НЕ ждет. Но желание я загадать успею.
Я делаю шаг вперед – время не терпит. Иду ровными шагами, отсчитывая время.
«Сейчас! Сейчас?»
Я опускаю голову вниз, смотрю себе под мокрые ноги на лужи, чтобы не видеть ее лица и чтобы она не видела моего. А после делаю все так, как и должен.
Я отталкиваю ее. Ту, которая шла мне навстречу. Она падает на асфальт, но этих сантиметров хватает, чтобы машина этим мокрым вечером не сбила ее.
Наверное, она слышит скрип тормозов. Наверное, ей больно из-за ушибленной ноги. Наверное, она напугана, и сердце готово выскочить из груди. Но она жива. К ней подбегает пара людей. Да и сам водитель машины, у которой не сработали тормоза, напуган не менее. Но тоже жив.
Позже полицейские установят, что все дело было в механике, и никто не был виноват.
Позже они же скажут, что ей очень повезло. И что, если бы не я, то ее, скорее всего, и не было бы.
Позже медицинские работники установят, что это была мгновенная смерть. Они закроют мое тело. И сообщат родственникам.
– Ааа, – я выдыхаю с ужасом. Смотрю по сторонам, и не могу отделаться от ужасной мысли, что все было, как в реальной жизни. Я успокаиваю себя, – все хорошо, все хорошо, я дома и в своей кровати.
Снова оглядываюсь. Снова выдыхаю.
Этот сон…
Ужасный, реалистичный и сильный.
Он